Неточные совпадения
В основе «философии свободы» лежит деление на два типа мироощущения и мироотношения — мистический и
магический. Мистика пребывает в сфере свободы, в ней — трансцендентный прорыв из необходимости естества в свободу божественной жизни. Магия еще пребывает в сфере необходимости, не выходит из заколдованности естества. Путь
магический во всех областях легко становится путем человекобожеским. Путь же мистический должен быть путем богочеловеческим. Философия свободы есть философия богочеловечества.
Ложь тут начинается тогда, когда за религию выдается
магическое знание.]
Все технические, экономические, политические, медицинские и в лучшем, светлом смысле
магические способы противодействия злым силам в свете религиозного сознания не отбрасываются, а лишь претворяются.
Новалис назвал свою философию
магическим идеализмом.
Я бы охотно назвал свою философию
магическим реализмом или, точнее, мистическим реализмом: реализмом потому, что она требует от человека, чтобы он проснулся, а не заснул.
У нас слишком преобладает кошмарный медиумизм, пропускающий через себя все дуновения апокалиптические и все силы
магические.
В современной «теософии», как и в прежнем люциферианском гнозисе, царит не свобода, а
магическая заколдованность бытия и медиумизм человека.
Но
магическая заколдованность есть одна из форм натуралистического детерминизма, она оставляет человека в пределах рокового естества, ей неведома благодатная свобода.
Если человек — медиум, через который проходят неотвратимые
магические силы, которые можно расколдовать лишь путем особого знания, то он — лишь пассивная частица
магического естества, он не свободен, не активен, не образ и подобие Бога.
Магические силы действительно кольцом окружают человека, и само понимание естества должно быть неизбежно расширено в сторону
магического его понимания.
Для теософов и некоторых оккультистов человек слишком часто представляется исключительно медиумом, пронизываемым
магическими силами и таинственными влияниями.
Но благодатная свобода разрывает
магический круг и противится всякой заколдованности.
Этот род магии страшнее всякого другого, и горе тому, кто стал медиумом, пассивным проводником
магических сил дьявольской скуки.
Неточные совпадения
Прости ж и ты, мой спутник странный, // И ты, мой верный идеал, // И ты, живой и постоянный, // Хоть малый труд. Я с вами знал // Всё, что завидно для поэта: // Забвенье жизни в бурях света, // Беседу сладкую друзей. // Промчалось много, много дней // С тех пор, как юная Татьяна // И с ней Онегин в смутном сне // Явилися впервые мне — // И даль свободного романа // Я сквозь
магический кристалл // Еще не ясно различал.
Он обладал в глазах подчиненных
магическим знанием, благодаря которому уверенно шел, скажем, из Лиссабона в Шанхай, по необозримым пространствам.
Помимо добротной красоты слов было в этом голосе что-то нечеловечески ласковое и мудрое,
магическая сила, заставившая Самгина оцепенеть с часами в руке.
Самгин коснулся его локтя
магическим жезлом, — матрос обернулся и закричал, как знакомому:
Но все эти заботы не выходили пока из
магического круга любви; деятельность его была отрицательная: он не спит, читает, иногда подумывает писать и план, много ходит, много ездит. Дальнейшее же направление, самая мысль жизни, дело — остается еще в намерениях.