Неточные совпадения
Ветхий Завет и пророки, язычество и греческая философия, восточные религии и
античная культура — все это было путем к Христу, всемирной подготовкой почвы для явления Логоса во плоти.
Греческая религия привела
античную культуру к безысходной тоске, к унынию и мраку, который охватил весь мир в эпоху явления Христа.
Даже в утонченной и высокой греческой культуре не была еще сознана личность в ее безусловном значении, и это сказалось в
античном обоготворении государства.
Лишь в самом конце
античной культуры почувствовалась тоска и ужас перед индивидуальной судьбой, но то было уже созревание мира для принятия Христа, сознание неизбежности Спасителя.
Но не мог
античный человек спастись собственными силами и тосковал смертельно.
Не только в истории евреев, но и в истории всех
античных культур созревало человечество для принятия Христа.
Человечество как бы сошло с ума, с языческого, естественного ума, пленилось таинственной личностью Христа, отказалось во имя этой личности от всех благ
античной культуры.
Вся
античная культура вошла в средневековье, мировая душа жила и развивалась в течение этих оклеветанных веков.
Идея прогресса, развития человечества, движения его к какой-то высшей цели была чужда
античному миру: это не языческая идея.
Такую внутреннюю тревогу знала, быть может, лишь эпоха гибели
античного мира и явления христианства в мир.
[
Античная культура — происхождения культового, религиозно-языческого, сакраментального.
Неточные совпадения
Ввечеру подавался на стол очень щегольской подсвечник из темной бронзы с тремя
античными грациями, с перламутным щегольским щитом, и рядом с ним ставился какой-то просто медный инвалид, хромой, свернувшийся на сторону и весь в сале, хотя этого не замечал ни хозяин, ни хозяйка, ни слуги.
Никак бы нельзя было сказать, какая страна положила на нее свой отпечаток, потому что подобного профиля и очертанья лица трудно было где-нибудь отыскать, разве только на
античных камеях.
— Я полагаю, пора путешественникам в объятия к Морфею, [Морфей — бог сна в
античной мифологии.] — заметил Василий Иванович.
Перед ним, как из тумана, возникал один строгий образ чистой женской красоты, не Софьи, а какой-то будто
античной, нетленной, женской фигуры. Снилась одна только творческая мечта, развивалась грандиозной картиной, охватывала его все более и более.
В Вере оканчивалась его статуя гармонической красоты. А тут рядом возникла другая статуя — сильной,
античной женщины — в бабушке. Та огнем страсти, испытания, очистилась до самопознания и самообладания, а эта…