Неточные совпадения
Русский
человек с большой легкостью духа преодолевает всякую буржуазность, уходит
от всякого быта,
от всякой нормированной жизни.
«Мы полагаем, что настало время, когда история повелительно требует
от честных и разумных русских
людей, чтобы они подвергли это самобытное всестороннему изучению, безбоязненной критике.
Вот
от этого азиатства пора бы освободиться русскому
человеку, культурному русскому
человеку.
От русской души необъятные русские пространства требовали смирения и жертвы, но они же охраняли русского
человека и давали ему чувство безопасности.
Огромная, превратившаяся в самодовлеющую силу русская государственность боялась самодеятельности и активности русского
человека, она слагала с русского
человека бремя ответственности за судьбу России и возлагала на него службу, требовала
от него смирения.
Серафим спасет его и всех грешных русских
людей, предстательствуя перед Всевышним
от лица русской земли.
И в отпавшем
от веры, по-современному обуржуазившемся русском
человеке остается в силе старый религиозный дуализм.
Это не значит, что, так легко соблазняющийся и уклоняющийся
от путей личной и гражданской честности, русский
человек совсем не любит России.
И в этом русский интеллигент, оторванный
от родной почвы, остается характерно-русским
человеком, никогда не имевшим вкуса к истории, к исторической мысли и к историческому драматизму.
Человек не может перескочить через целую ступень бытия,
от этого он обеднел бы и опустел бы.
Такая мечта о
человеке и человечестве, отвлеченных
от всего национального, есть жажда угашения целого мира ценностей и богатств.
Всегда существовал эндосмос и экзосмос между человеческой общественностью и космической жизнью, но это не было достаточно сознано
человеком, и он искусственно замыкался, спасаясь
от бесконечности в своей ограниченности.
Жизнь мирового города есть жизнь
человека на свободе, жизнь автономная, независимая
от священного авторитета, секуляризированная.
Теперь начали убивать тело, — оболочку
человека, но, быть может, душа, ядро
человека,
от этого возродится.
Мещанская жизнь в Париже стала столь душной, столь убийственной для души, что только великие катастрофы и великие испытания могут очистить и освободить
человека от мещанства.
И даже отпадавшие
от православия русские
люди остаются православными по своему душевному типу, и труднее всего им постигнуть католическую культуру и душевный тип, на ее почве вырастающий.
Люди духа иногда с легкостью отворачиваются
от войны, как
от чего-то внешне-материального, как чуждого зла, насильственно навязанного,
от которого можно и должно уйти в высшие сферы духовной жизни.
Отвращение
от конкретной сложности общественно-политических задач бывает у нас часто результатом моноидеизма, когда
человек целиком захвачен одной какой-нибудь идеей, моральной или религиозной или социальной, но непременно в смысле спасения человечества одним каким-нибудь способом, одним путем.
Робеспьер был очень принципиальный доктринер и любил отвлеченные декларации, но был ветхий, не возрожденный
человек, плоть
от плоти и кровь
от крови старого режима, насильник в деле свободы.
Идея демократии была осознана и формулирована в такую историческую эпоху, когда религиозное и философское сознание передовых слоев европейского человечества было выброшено на поверхность и оторвано
от глубины,
от духовных истоков
человека.
Человек был поставлен в зависимость
от внешней общественности.
Но так как человеческая общественность была изолирована
от мирового целого,
от жизни космической и очень преувеличено было самостоятельное значение общественности, то образовался рационалистический утопизм с его верой в совершенное, до конца рациональное устроение общественной жизни, независимое
от духовных основ жизни
человека и мира.
В России рецепция идей демократии произошла на почве позитивистической и материалистической настроенности и сознания и была оторвана
от идеалистической идеи прав
человека и гражданина.
Существуют степени познания истины, зависящие
от ступеней общности
людей и их общности с мировым целым.
Я не раз писал уже, что познание зависит
от духовной общности
людей.
Познание не есть только интеллектуальный процесс, в нем действуют все силы
человека, волевое избрание, притяжение и отталкивание
от Истины.
От целостной Истины
человек отпадает, и раскрывающиеся ему отдельные истины не помогают ему.
Восприятие мира также зависит
от верований
людей и идеологических направлений, они иные у католика или марксиста, у материалиста или спиритуалиста и т. д.
Человек есть природное существо, он связан с космической жизнью многими нитями, зависит
от круговорота космической жизни.
Через духовное в себе начало
человек не подчинен природе и независим
от нее, хотя природные силы могут его убить.
Центральное положение
человека в природе определяется совсем не астрономически, и оно не меняется после Коперника; оно совсем не зависит
от того, что открывают естественные науки.
Можно установить четыре периода в отношении
человека к космосу: 1) погружение
человека в космическую жизнь, зависимость
от объектного мира, невыделенность еще человеческой личности,
человек не овладевает еще природой, его отношение магическое и мифологическое (примитивное скотоводство и земледелие, рабство); 2) освобождение
от власти космических сил,
от духов и демонов природы, борьба через аскезу, а не технику (элементарные формы хозяйства, крепостное право); 3) механизация природы, научное и техническое овладение природой, развитие индустрии в форме капитализма, освобождение труда и порабощение его, порабощение его эксплуатацией орудий производства и необходимость продавать труд за заработную плату; 4) разложение космического порядка в открытии бесконечно большого и бесконечно малого, образование новой организованности, в отличие
от органичности, техникой и машинизмом, страшное возрастание силы
человека над природой и рабство
человека у собственных открытий.
Если раньше
человек страшился демонов природы и Христос освободил его
от демонолатрии, то ныне он страшится мирового механизма природы.
Все большая утрата
человеком целостности порождает в
человеке потребность спастись
от грозящей ему гибели,
от утери человеческого образа.
Человек оторван
от природы в старом смысле слова и погружен в замкнутый социальный мир, какой мы видим в марксизме.
Только через духовное начало, которое есть связь
человека с Богом,
человек делается независимым и
от природной необходимости и
от власти техники.
Но развитие духовности в
человеке означает не отвращение
от природы и техники, а овладение ими.
Свобода человеческой личности не может быть дана обществом и не может по своему истоку и признаку зависеть
от него — она принадлежит
человеку, как духовному существу.
Эта основная истина о свободе находила свое отражение в учении об естественном праве, о правах
человека, не зависящих
от государства, о свободе не только как свободе в обществе, но и свободе
от общества, безграничного в своих притязаниях.
Учение об естественном праве, которое признавало права
человека независимо
от политических прав, установленных государством, делало теоретическую ошибку, которая свойственна незрелой метафизике того времени.
Христианство некогда совершило величайшую духовную революцию, оно духовно освободило
человека от неограниченной власти общества и государства, которая в античном мире распространялась и на религиозную жизнь.
Оно открыло в
человеке духовное начало, которое не зависит
от мира,
от природы и общества, зависит
от Бога.
Эта метафизика основана на примате общества над человеческой личностью, хотя и при предположении, что
человек может
от этого примата только выиграть.
Как соединить решение проблемы хлеба для всех
людей, проблемы,
от которой зависит сама жизнь
людей, со свободой,
от которой зависит достоинство
людей?
И есть свобода,
от которой
человек не имеет права отказываться, если хочет сохранить достоинство
человека, — такова свобода совести, свобода духа.
Экономика есть работа духа над материей мира,
от которой зависит самое существование
людей в условиях этого мира.
В марксизме есть две тенденции — тенденция к объективации и отчуждению
человека в коллектив, и тенденция к субъективизму, к освобождению труда и трудящихся
от власти общества, к гуманизации общества.
Я думаю, что марксизм прав, утверждая изменчивость разума, его зависимость
от существования
человека,
от целостной направленности его сознания.
Я много раз писал о том, что структура человеческого сознания не может быть понята статически, что она меняется, суживается или расширяется, и в зависимости
от этого
человеку раскрываются разные миры.
От классового положения
человека зависит не раскрытие истины, а извращение и ложь.