Неточные совпадения
Такие идеологи государственности, как Катков или Чичерин, всегда казались не русскими, какими-то иностранцами на русской почве, как иностранной, не русской всегда казалась
бюрократия, занимавшаяся государственными делами — не русским занятием.
Бюрократия развилась до размеров чудовищных.
Власть
бюрократии в русской жизни была внутренним нашествием неметчины.
Никакая философия истории, славянофильская или западническая, не разгадала еще, почему самый безгосударственный народ создал такую огромную и могущественную государственность, почему самый анархический народ так покорен
бюрократии, почему свободный духом народ как будто бы не хочет свободной жизни?
И только беспредельная приспособляемость русской
бюрократии, ее рабья готовность служить чему угодно может ладить с темными влияниями.
Русская
бюрократия есть корректив русской темной иррациональности, ее рассудочно-деловое дополнение, без которого эта русская стихия окончательно бы погибла.
Бюрократия умеряет иррациональное начало и, приспособляясь к темной стихии, устраивает для нее дела мира сего.
Реакция всегда у нас есть оргия, лишь внешне прикрытая
бюрократией, одетой в европейские сюртуки и фраки.
Так правая
бюрократия со своей национально-государственной фразеологией явно жила фикциями и пустыми словами.
Но образуется новый, привилегированный правящий слой, новая
бюрократия, та, что теперь названа «организаторы» (James Burnham).
Неточные совпадения
Революционная
бюрократия точно так же распускает дела в слова и формы, как наша канцелярская.
Черта эта потому драгоценна, что в ней есть какое-то братственное сходство между русской и французской
бюрократией. X. не давал ответа и вилял, обидевшись, что я не явился лично известить его о том, что я болен, в постели и не могу встать.
У народа анархического по основной своей устремленности было государство с чудовищно развитой и всевластной
бюрократией, окружавшей самодержавного царя и отделявшей его от народа.
Россия к XIX в. сложилась в огромное мужицкое царство, скованное крепостным правом, с самодержавным царем во главе, власть которого опиралась не только на военную силу, но также и на религиозные верования народа, с сильной
бюрократией, отделившей стеной царя от народа, с крепостническим дворянством, в средней массе своей очень непросвещенным и самодурным, с небольшим культурным слоем, который легко мог быть разорван и раздавлен.
В действительности русское самодержавие, особенно самодержавие Николая I, было абсолютизмом и империализмом, которых славянофилы не хотели, было чудовищным развитием всесильной
бюрократии, которую славянофилы терпеть не могли.