Цитаты со словом «Розанов»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
Розанов в своем роде гениальный выразитель этой русской религии родовой плоти, религии размножения и уюта.
Розанов — сейчас первый русский стилист, писатель с настоящими проблесками гениальности.
Розанов — необыкновенный художник слова, но в том, что он пишет, нет аполлонического претворения и оформления.
Все, что писал Розанов, — писатель богатого дара и большого жизненного значения, — есть огромный биологический поток, к которому невозможно приставать с какими-нибудь критериями и оценками.
Розанов — это какая-то первородная биология, переживаемая, как мистика.
Розанов не боится противоречий, потому что противоречий не боится биология, их боится лишь логика.
Розанов не может и не хочет противостоять наплыву и напору жизненных впечатлений, чувственных ощущений.
Розанов все-таки свой человек, близкий биологически, родственник, дядюшка, вечно упоенный православным бытом.
Розанов — гениальная русская баба, мистическая баба.
И Розанов восклицает: «Сила — вот одна красота в мире…
Это замечательное описание дает ощущение прикосновения если не к «тайне мира и истории», как претендует Розанов, то к какой-то тайне русской истории и русской души.
Сам Розанов на протяжении всей книги остается этим трепещущим «я на тротуаре».
Розанов решительно начинает за здравие славянофильства.
И ужасно, что не только Розанов, но и другие, призванные быть выразителями нашего национального сознания, тянут нас назад и вниз, отдаются соблазну пассивности, покорности, рабству у национальной стихии, женственной религиозности.
И мир внутри России, преодоление вражды и злобы делают невозможным именно Розанов и ему подобные.
Начав за здравие славянофилов, Розанов кончает за упокой.
Розанов, напротив, считает русский народ народом государственным по преимуществу.
Но способ, которым Розанов утверждает государственность и поклоняется его силе, совсем не государственный, совсем не гражданский, совсем не мужественный.
Розанов, как и наши радикалы, безнадежно смешивает государство с правительством и думает, что государство — это всегда «они», а не «мы».
В своем рабьем и бабьем млении перед силой государственности, импонирующей своей далекостью и чуждостью, Розанов доходит до того, что прославляет официальную правительственную власть за ее гонения против славянофилов.
Розанов завершает славянофильство преклонением перед силой и фактом.
Розанов хочет с художественным совершенством выразить обывательскую точку зрения на мир, тот взгляд старых тетушек и дядюшек, по которому государственная служба есть дело серьезное, а литература, идеи и пр. — пустяки, забава.
Розанов был когда-то чиновником контрольного ведомства.
Напрасно Розанов взывает к серьезности против игры и забавы.
И мне кажется, что Розанов со слишком большой легкостью и благополучием переживает весну от войны, сидя у себя в кабинете.
Розанов всюду распинается за христианство, за православие, за церковь, всюду выставляет себя верным сыном православной церкви.
Но я думаю, что христианская религия имела гораздо более опасного, более глубокого противника, чем «Бюхнер и Молешотт», чем наивные русские нигилисты, и противник этот был — В. В. Розанов.
Противление Розанова христианству может быть сопоставлено лишь с противлением Ницше, но с той разницей, что в глубине своего духа Ницше ближе ко Христу, чем Розанов, даже в том случае, когда он берет под свою защиту православие.
Розанов, как явление бытия, есть глубочайшая, полярная противоположность всему Христову.
Розанов пережил испуг перед ужасом жизни и смерти.
И Розанов из страха принял православие, но православие без Христа, — православный быт, всю животную теплоту православной плоти, все языческое в православии.
Нет ни единого звука, который свидетельствовал бы, что Розанов принял Христа и в Нем стал искать спасение.
Розанов сейчас держится за христианство, за православную церковь по посторонним, не религиозным соображениям и интересам, по мотивам национальным, житейско-бытовым, публицистическим.
Но я думаю, что иные русские интеллигенты-атеисты на какой-то глубине ближе ко Христу, чем Розанов.
Сам же Розанов видит в русском западничестве чисто русское самоотречение и смирение (с. 53).
И если есть желанный смысл этой войны, то он прямо противоположен тому смыслу, который хочет установить Розанов.
Цитаты из русской классики со словом «Розанов»
Синонимы к слову «Розанов»
Предложения со словом «розан»
- Любил он особенно цветы розаны и имел их у себя много и на окнах, и в палисаднике.
- Это была необыкновенно красивая европейская женщина с точёной фигурой и копной иссиня-черных волос, высоко убранных в косы и украшенных локонами с живыми розанами.
- Вот пожди годик-другой, распустится она аки розан, кто ж с красотой поспорит, разве что царевна!
- (все предложения)
Отправить комментарий
Предложения со словом «розан»
Любил он особенно цветы розаны и имел их у себя много и на окнах, и в палисаднике.
Это была необыкновенно красивая европейская женщина с точёной фигурой и копной иссиня-черных волос, высоко убранных в косы и украшенных локонами с живыми розанами.
Вот пожди годик-другой, распустится она аки розан, кто ж с красотой поспорит, разве что царевна!
- (все предложения)
Синонимы к слову «Розанов»
- революционные демократы
- мистический анархизм
- оправдание добра
- три разговора
- академический проект
- (ещё синонимы...)