Неточные совпадения
Именно приобщение к непохожему на эту жизнь есть
магия искусства.
В женской любви есть
магия, но она деспотична.
В атмосфере салона Мережковских было что-то сверхличное, разлитое в воздухе, какая-то нездоровая
магия, которая, вероятно, бывает в сектантской кружковщине, в сектах не рационалистического и не евангельского типа.
Эту же
магию я потом чувствовал в штейнерианстве.
Флоренского, ни могущественная
магия разыгравшейся революционной стихии большевизма не могли мной овладеть и принудить отречься от свободы духа и от личной совести.
Это настоящая
магия слова.
Но в остром столкновении Розанова с христианством я был на стороне христианства, потому что это значило для меня быть на стороне личности против рода, свободы духа против объективированной
магии плоти, в которой тонет образ человека.
Оккультизм есть сфера
магии по преимуществу, то есть необходимости, а не свободы.
Магия есть господство над миром через познание необходимости и закономерности таинственных сил мира.
На трех докладах (о книге Шпенглера, о
магии и мой доклад о теософии) было такое необычайное скопление народа, что стояла толпа на улице, была запружена лестница, и я с трудом проник в помещение и должен был объяснить, что я председатель.
Неточные совпадения
Когда Самгин вошел и сел в шестой ряд стульев, доцент Пыльников говорил, что «пошловато-зеленые сборники “Знания” отжили свой краткий век, успев, однако, посеять все эстетически и философски малограмотное, политически вредное, что они могли посеять, засорив, на время, мудрые, незабвенные произведения гениев русской литературы, бессмертных сердцеведов, в совершенстве обладавших чарующей
магией слова».
По целым часам, с болезненным любопытством, следит он за лепетом «испорченной Феклушки». Дома читает всякие пустяки. «Саксонский разбойник» попадется — он прочтет его; вытащит Эккартсгаузена и фантазией допросится, сквозь туман, ясных выводов; десять раз прочел попавшийся экземпляр «Тристрама Шенди»; найдет какие-нибудь «Тайны восточной
магии» — читает и их; там русские сказки и былины, потом вдруг опять бросится к Оссиану, к Тассу и Гомеру или уплывет с Куком в чудесные страны.
Есть у Розанова особенная, таинственная жизнь слов,
магия словосочетаний, притягивающая чувственность слов.
Мы знаем обаяние Парижа, единственную
магию, присущую этому городу, единственную красоту сочетания в нем самого старого с самым новым.
Париж — магический Город, — в нем сосредоточилась вся
магия современного большого Города, вся его притягательность и все его зло.