Но в Ницше воспринято было не то, о чем
больше всего писали о нем на Западе, не близость его к биологической философии, не борьба за аристократическую расу и культуру, не воля к могуществу, а религиозная тема.
Неточные совпадения
Раскол XVII в. имел для
всей русской истории гораздо
большее значение, чем принято думать.
И, наконец, Чаадаев высказывает мысль, которая будет основной для
всех наших течений XIX в.: «У меня есть глубокое убеждение, что мы призваны решить
большую часть проблем социального порядка, завершить
большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество».
Им овладела социальная утопия, страстная вера, что не будет
больше богатых и бедных, не будет царей и подданных, люди будут братья, и наконец, поднимется человек во
весь свой рост.
Не нужно придавать слишком
большого значения мыслительным формулировкам в сознании,
все определяется на
большей глубине.
И
все же значение Вл. Соловьева очень
большое.
В Западной Европе цивилизация, которая достигла
большой высоты,
все более закрывает эсхатологическое сознание.
Он не верит
больше в возможность христианского государства, неверие очень полезное и для него, и для
всех.
Александр Блок, самый
большой русский поэт начала века, Андрей Белый, у которого были проблески гениальности, Вячеслав Иванов, человек универсальный, главный теоретик символизма, и многие поэты и эссеисты меньшего размера —
все были символистами.
Русские мыслили о
всех проблемах по существу, как бы стоя перед тайной бытия, западные же люди, отягченные своим прошлым, мыслили о
всех проблемах слишком в культурных отражениях, т. е. в русской мысли было
больше свежести и непосредственности.
Но это произошло лишь в части интеллигенции,
большая часть ее продолжала жить старыми материалистическими и позитивистическими идеями, враждебными религии, мистике, метафизике, эстетике и новым течениям в искусстве, и такую установку считали обязательной для
всех, кто участвует в освободительном движении и борется за социальную правду.
Запиши всех, кто только ходил бить челом на меня, и вот этих
больше всего писак, писак, которые закручивали им просьбы.
В этот день весь Глупов был пьян, а
больше всех пятый Ивашко. Беспутную оную Клемантинку посадили в клетку и вывезли на площадь; атаманы-молодцы подходили и дразнили ее. Некоторые, более добродушные, потчевали водкой, но требовали, чтобы она за это откинула какое-нибудь коленце.
Я отвечал, что много есть людей, говорящих то же самое; что есть, вероятно, и такие, которые говорят правду; что, впрочем, разочарование, как все моды, начав с высших слоев общества, спустилось к низшим, которые его донашивают, и что нынче те, которые
больше всех и в самом деле скучают, стараются скрыть это несчастие, как порок. Штабс-капитан не понял этих тонкостей, покачал головою и улыбнулся лукаво:
Потом опять следовала героиня греческая Бобелина, [Бобелина — греческая партизанка, героиня той же войны.] которой одна нога казалась
больше всего туловища тех щеголей, которые наполняют нынешние гостиные.
Неточные совпадения
Осип. Да что завтра! Ей-богу, поедем, Иван Александрович! Оно хоть и
большая честь вам, да
все, знаете, лучше уехать скорее: ведь вас, право, за кого-то другого приняли… И батюшка будет гневаться, что так замешкались. Так бы, право, закатили славно! А лошадей бы важных здесь дали.
Городничий. И не рад, что напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не быть правде? Подгулявши, человек
все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем
больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Городничий. Ведь оно, как ты думаешь, Анна Андреевна, теперь можно
большой чин зашибить, потому что он запанибрата со
всеми министрами и во дворец ездит, так поэтому может такое производство сделать, что со временем и в генералы влезешь. Как ты думаешь, Анна Андреевна: можно влезть в генералы?
Вот здешний почтмейстер совершенно ничего не делает:
все дела в
большом запущении, посылки задерживаются… извольте сами нарочно разыскать.
Осип. Да так;
все равно, хоть и пойду, ничего из этого не будет. Хозяин сказал, что
больше не даст обедать.