Цитаты со словом «запасть»
Область
поиска
поиска
Область
поиска
поиска
Историческое введение. Определение русского национального типа. Восток и Запад. Противоположности русской души. Прерывность русской истории. Русская религиозность. Москва — Третий Рим. Раскол XVII в. Реформа Петра. Масонство. Эпоха Александра I. Декабристы. Пушкин. Русская интеллигенция. Радищев. Интеллигенция и действительность. Трагическая судьба философии. Влияние немецкого идеализма.
Это народ, вызывающий беспокойство народов Запада.
Противоречивость и сложность русской души, может быть, связана с тем, что в России сталкиваются и приходят во взаимодействие два потока мировой истории — Восток и Запад.
Киевская Россия не была замкнута от Запада, была восприимчивее и свободнее, чем Московское царство, в удушливой атмосфере которого угасла даже святость (менее всего святых было в этот период [См.: Г. П. Федотов. «Святые Древней Руси».]).
Необычайный, взрывчатый динамизм русского народа обнаружился в его культурном слое лишь от соприкосновения с Западом и после реформы Петра.
При всей замкнутости Московского царства, сношения с Западом начались еще в XV в.
[См. книгу С. Ф. Платонова «Москва и Запад».]
И Запад все время боялся усиления Москвы.
Весь петровский период русской истории был борьбой Запада и Востока в русской душе.
От реформы Петра идет дуализм, столь характерный для судьбы России и русского народа, в такой степени неведомый народам Запада.
Мы увидим, что интеллигенция, образовавшаяся в результате дела Петра, примет универсализм Петра, его обращенность к Западу и отвергнет империю.
Для России характерно и очень отличает ее от Запада, что у нас не было и не будет значительной и влиятельной буржуазной идеологии.
Масоны и декабристы подготовляют появление русской интеллигенции XIX в., которую на Западе плохо понимают, смешивая с тем, что там называют intellectuels.
Дарвинизм, который на Западе был биологической гипотезой, у русской интеллигенции приобретает догматический характер, как будто речь шла о спасении для вечной жизни.
Этой идеальной действительностью была или допетровская Россия, или Запад, или грядущая революция.
Тема «интеллигенция и народ» чисто русская тема, мало понятная Западу.
Отчасти оно связано с тем, что в России классическое образование, в отличие от Запада, стало реакционной силой.
Разочарование Чаадаева в России и разочарование Герцена в Западе — основные факты для русской темы XIX в.
Вот наиболее замечательные места из его письма: «Мы не принадлежим ни к одному из великих семейств человеческого рода; мы не принадлежим ни к Западу, ни к Востоку, и у нас нет традиций ни того ни другого.
«Сосредоточиваясь, углубляясь, замыкаясь в самом себе, созидался человеческий ум на Востоке; раскидываясь вовне, излучался во все стороны, борясь со всеми препятствиями, развивался он на Западе».
Уже В. Одоевский резко критиковал Запад, обличал буржуазность Запада, иссякание духа.
Шевырев, представлявший как бы консервативное и официальное славянофильство, писал об одряхлении и гниении Запада.
У классических славянофилов не было полного отрицания Запада, и они не говорили о гниении Запада, для этого они были слишком универсалисты.
Но они построили учение о своеобразии России и ее пути и хотели объяснить причины ее отличия от Запада.
На Западе все механизировано и рационализировано.
Шлегель говорил о Франции и Англии, Западе для Германии, то же, что славянофилы говорили о Западе, включая в него и Германию.
На Западе все произошло от торжества формального разума.
«Три элемента на Западе: Римская церковь, древнеримская образованность и возникшая из насилий завоевания государственность, были совершенно чужды Руси».
«Богословие на Западе приняло характер рассудочной отвлеченности, — в православии оно сохранило внутреннюю целость духа; там развитие сил разума, — здесь стремление к внутреннему, живому».
«На Западе, — писал К.
Аксаков, — души убивают, заменяясь усовершенствованием государственных форм, полицейским благоустройствием; совесть заменяется законом, внутренние побуждения — регламентом, даже благотворительность превращается в механическое дело; на Западе вся забота о государственных формах».
Аксакова находится в вопиющем несоответствии с исторической действительностью и обнаруживает неисторический характер основных мыслей славянофилов о России и Западе.
Она вся построена на противоречии двух типов и на борьбе двух начал в истории, т. е. посвящена все той же основной русской теме о России и Европе, о Востоке и Западе.
И, конечно, оказывается, что Россия — иранство, Запад — кушитство.
И не больше ли свободы было на Западе, где боролись за свободу и где впервые утвердились дорогие Хомякову свобода совести и мысли?
Рационализм, этот смертельный грех Запада, заложен уже в католичестве, в католической схоластике можно найти уже тот же рационализм и ту же власть необходимости, что и в европейском рационализме нового времени, в философии Гегеля, в материализме.
Россия, Россия, изнемогающая от деспотизма николаевского режима, должна поведать Западу тайну свободы, она свободна от греха рационализма, заковывающего в необходимость.
В своих стихах, поэтически очень посредственных, но очень интересных для мысли Хомякова, он воскликнул: «Скажи им таинство свободы», «Даруй им дар святой свободы», им, т. е. Западу.
В это же время многие русские люди стремились на Запад, чтобы вздохнуть свободно.
В глубине русского народа заложена свобода духа большая, чем у более свободных и просвещенных народов Запада.
Но все они верили, что Россия не должна повторять путь Запада и что славяно-русский мир — мир будущего.
Противоречивость была и в отношении славянофилов к Западу.
Но и став славянофилом, он писал: «Я и теперь еще люблю Запад, я связан с ним многими неразрывными сочувствиями.
Народы Запада, французы в особенности, гораздо семейственнее русских и с большим трудом порывают с семейными традициями.
Русскому народу действительно свойственна большая коммунитарность, чем народам Запада, ему мало свойствен западный индивидуализм.
Мы увидим, что в отличие от католического Запада славянофильское богословие отрицает идею авторитета в церкви и устами Хомякова провозглашает небывалую свободу.
На Западе интеллигенция есть функция народной жизни, и дворянство было функцией иерархизованной народной жизни.
Это как раз значит, в противоположность органической теории славянофилов, что на Западе строй жизни был более органическим, чем в России.
Он видел в России посредницу между Востоком и Западом.
Письмо очень интересно нам тем, что обнаруживает на Западе мысли, близкие русской мысли.
Неточные совпадения
Россия есть целая часть света, огромный Востоко-Запад, она соединяет два мира.
Цитаты из русской классики со словом «запасть»
Как-то в праздник, придя к Варваре обедать, Самгин увидал за столом Макарова. Странно было видеть, что в двуцветных вихрах медика уже проблескивают серебряные нити, особенно заметные на висках. Глаза Макарова глубоко запали в глазницы, однако он не вызывал впечатления человека нездорового и преждевременно стареющего. Говорил он все о том же — о женщине — и, очевидно, не мог уже говорить ни о чем другом.
Ему запало в душу слово, сказанное Дарьей Александровной в Москве, о том, что, решаясь на развод, он думает о себе, а не думает, что этим он губит ее безвозвратно.
Точно по безмолвному уговору, никто не возвращался к эпизоду в монастыре, и вся эта поездка как будто выпала у всех из памяти и забылась. Однако было заметно, что она запала глубоко в сердце слепого. Всякий раз, оставшись наедине или в минуты общего молчания, когда его не развлекали разговоры окружающих, Петр глубоко задумывался, и на лице его ложилось выражение какой-то горечи. Это было знакомое всем выражение, но теперь оно казалось более резким и сильно напоминало слепого звонаря.
Тонкий, как тростинка, он в своём сером подряснике был похож на женщину, и странно было видеть на узких плечах и гибкой шее большую широколобую голову, скуластое лицо, покрытое неровными кустиками жёстких волос. Под левым глазом у него сидела бородавка, из неё тоже кустились волосы, он постоянно крутил их пальцами левой руки, оттягивая веко книзу, это делало один глаз больше другого. Глаза его запали глубоко под лоб и светились из тёмных ям светом мягким, безмолвно говоря о чём-то сердечном и печальном.
Ну, только братану моему, Николаю Перцеву, да еще Ивану Егорову и запади те людские речи прямо на сердце.
Синонимы к слову «запасть»
Предложения со словом «запасть»
- Лицо мальчика покрывала землистая бледность, глаза глубоко запали, и вокруг них обозначились синеватые круги.
- Молодил его розовый цвет щёк, лицо же прорезали морщины, а глаза запали глубоко и выглядели усталыми, как у мужчины, который перешагнул сорокалетний рубеж.
- Мне больно смотреть на своего бывшего. Который по факту и бывшим-то не успел побыть, но вот в душу запал серьёзно.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «запасть»
Значение слова «запасть»
ЗАПА́СТЬ, -падёт; прош. запа́л, -ла, -ло; прич. прош. запа́вший; сов. (несов. запада́ть). 1. Войти, вдаться внутрь. Клавиши запали. (Малый академический словарь, МАС)
Афоризмы русских писателей со словом «запасть»
- А ведь стоит только запасть в душу человека невежественного предубеждению, стоит только раз напитаться ей злобою — и уже ничем, никакими доводами и убеждениями, никакими силами не вытеребишь их оттуда. И сострадательность и всякое другое побуждение пошло тогда к черту: все черствеет в ней и притупляется; овладевшее ею раз чувство как бы все более укрепляется и, укрепляясь глушит в ней остальное.
- (все афоризмы русских писателей)
Отправить комментарий
Значение слова «запасть»
ЗАПА́СТЬ, -падёт; прош. запа́л, -ла, -ло; прич. прош. запа́вший; сов. (несов. запада́ть). 1. Войти, вдаться внутрь. Клавиши запали.
Все значения слова «запасть»Предложения со словом «запасть»
Лицо мальчика покрывала землистая бледность, глаза глубоко запали, и вокруг них обозначились синеватые круги.
Молодил его розовый цвет щёк, лицо же прорезали морщины, а глаза запали глубоко и выглядели усталыми, как у мужчины, который перешагнул сорокалетний рубеж.
Мне больно смотреть на своего бывшего. Который по факту и бывшим-то не успел побыть, но вот в душу запал серьёзно.
- (все предложения)