Если то, что «по ту сторону добра и зла», я
ставлю выше того, что «по сю сторону добра и зла», то я различаю «высшее» и «низшее», я осуждаю, оцениваю, противополагаю.
Мытарей и грешников Евангелие
поставило выше фарисеев, нечистых выше чистых, не исполнивших закон выше исполнивших закон, последних выше первых, погибающих выше спасенных, «злых» выше «добрых».
Неточные совпадения
Иногда она
ставит себя
выше религии, как у Гегеля, и тогда она переступает свои границы.
Но христианская антропология
ставит проблему человека в глубине, и она ясно видит, насколько человек есть существо парадоксальное, она бесконечно
выше всех антропологий философских.
Христианин, который думает, что он оправдан, чист и спасен, что он
выше грешников, когда он часто посещает службы, бьет поклоны,
ставит свечи, служит молебны, произносит по уставу слова молитвы, исполняет все канонические правила, совершает дела милосердия, добрые дела, есть, конечно, фарисей внутри христианства, и к нему тоже относятся евангельские обличения.
Христианство
поставило человека
выше идеи добра и этим совершило величайшую революцию в истории человечества, которую христианское человечество не в силах было вполне принять.
Христианская религия
поставила человека
выше субботы, и этика творчества целиком принимает эту абсолютную истину.
Во имя любви к Богу можно пожертвовать любовью к ближнему, и это может выразиться в том, что в трагическом конфликте человек
поставит любовь к истине и правде
выше любви к ближнему.
Именно русское этическое сознание
ставит любовь и сострадание к человеку
выше любви к государству, к нации, к отвлеченной морали, к семье, к науке, к цивилизации и пр.
Личной совестью она может быть принята лишь трагически, как принятие на себя греха и вины, но греха и вины, которые в известных условиях мировой среды
ставят человека
выше, чем легкое сбрасывание с себя этой вины и греха.
Древние, жестокие, воинственные инстинкты человека перерабатываются в благородство породы, в мужественное отношение к жизни и бесстрашие перед смертью, в готовность всегда
поставить честь и верность
выше жизни.
— Все сделано, и сделано отлично. Человек этот решительно понимает один за всех. За это я его
поставлю выше всех: заведу особенное, высшее управление и поставлю его президентом. Вот что он пишет…
О, пусть я покажусь ей мелким мальчишкой, который стерег ее и замышлял заговор; но пусть она сознается, что я покорил самого себя, а счастье ее
поставил выше всего на свете!
Они не сделали этого, даже мешали делать это другим только потому, что они видели перед собой не людей и свои обязанности перед ними, а службу и ее требования, которые они
ставили выше требований человеческих отношений.
Тот взгляд на жизнь, который я называю историческим лишь в противоположность частному и который, в сущности, религиозный, — ценности
ставит выше блага, он принимает жертвы и страдания во имя высшей жизни, во имя мировых целей, во имя человеческого восхождения.
Неточные совпадения
Она была на угле и, тупо
поставив узкие ножки в
высоких ботинках, видимо робея, катилась к нему.
Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, — другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя
выше их, — меня
ставили ниже.
Поди ты сладь с человеком! не верит в Бога, а верит, что если почешется переносье, то непременно умрет; пропустит мимо создание поэта, ясное как день, все проникнутое согласием и
высокою мудростью простоты, а бросится именно на то, где какой-нибудь удалец напутает, наплетет, изломает, выворотит природу, и ему оно понравится, и он станет кричать: «Вот оно, вот настоящее знание тайн сердца!» Всю жизнь не
ставит в грош докторов, а кончится тем, что обратится наконец к бабе, которая лечит зашептываньями и заплевками, или, еще лучше, выдумает сам какой-нибудь декохт из невесть какой дряни, которая, бог знает почему, вообразится ему именно средством против его болезни.
Если бы он кричал, выражая жестами или суетливостью злорадства, или еще чем иным свое торжество при виде отчаяния Меннерса, рыбаки поняли бы его, но он поступил иначе, чем поступали они, — поступил внушительно, непонятно и этим
поставил себя
выше других, словом, сделал то, чего не прощают.
Самгин отказался. Поручик Трифонов застыл,
поставив ногу на ступень вагона. Было очень тихо, только снег скрипел под ногами людей, гудела проволока телеграфа и сопел поручик. Вдруг тишину всколыхнул, разрезал
высокий, сочный голос, четко выписав на ней отчаянные слова: