Оправдание культуры. Различение культуры и цивилизации. Культура конца. Русский нигилизм: Добролюбов, Писарев. Аскетические, эсхатологические и моралистические элементы в нигилизме. Культ естественных наук. Противоречие между
принципом личности и материализмом. Противоположение совершенной культуры и совершенной жизни. Л. Толстой. Опрощение Толстого и Руссо. К. Леонтьев и его отношение к культуре.
Христианство представляется мне соединимым лишь с системой, которую я назвал бы системой персоналистического социализма, соединяющего
принцип личности как верховной ценности с принципом братской общности людей.
Неточные совпадения
— Это все вздор и клевета! — вспыхнул Лебезятников, который постоянно трусил напоминания об этой истории, — и совсем это не так было! Это было другое… Вы не так слышали; сплетня! Я просто тогда защищался. Она сама первая бросилась на меня с когтями… Она мне весь бакенбард выщипала… Всякому человеку позволительно, надеюсь, защищать свою
личность. К тому же я никому не позволю с собой насилия… По
принципу. Потому это уж почти деспотизм. Что ж мне было: так и стоять перед ней? Я ее только отпихнул.
У большинства есть decorum [видимость (лат.).]
принципов, а сами
принципы шатки и редки, и украшают, как ордена, только привилегированные, отдельные
личности. «У него есть правила!» — отзываются таким голосом о ком-нибудь, как будто говорят: «У него есть шишка на лбу!»
Симон Картинкин был атавистическое произведение крепостного права, человек забитый, без образования, без
принципов, без религии даже. Евфимья была его любовница и жертва наследственности. В ней были заметны все признаки дегенератной
личности. Главной же двигательной пружиной преступления была Маслова, представляющая в самых низких его представителях явление декадентства.
У многих же моралистов и радикалов в политике, помешанных на отвлеченных
принципах, часто отсутствует всякий моральный закал
личности.
Демократия не может быть в
принципе, в идее ограничена сословными и классовыми привилегиями, внешне-общественными аристократиями, но она должна быть ограничена правами бесконечной духовной природы человеческой
личности и нации, ограничена истинным подбором качеств.