Неточные совпадения
В
истории, как и в природе,
существуют ритм, ритмическая смена эпох и периодов, смена типов культуры, приливы и отливы, подъемы и спуски.
Но
существовал ли подлинный космос в новой
истории? XIX век гордился своим правосознанием, своими конституциями, единством своего научного метода и научной культуры.
Но во время новой
истории оно слишком долго задержалось на формальной свободе в принятии Истины, не совершив своего избрания, и потому оно образовало формы и мысли жизни, обоснованные не на Истине, а на формальном праве избирать какую угодно истину или ложь, т. е. создало беспредметную культуру, беспредметное общество, не знающее, во имя чего оно
существует.
Качественно будет продолжать
существовать вечная Россия, Россия духовная, призванная сказать свое слово в конце
истории, но количественно, может быть, будет преобладать Россия безбожной цивилизации.
Существует избранный класс — пролетариат, класс-мессия, он чист от первородного греха, в котором зачиналось все в
истории, который лежит в основании всей культуры, «буржуазной» культуры, — греха эксплуатации человека человеком, класса классом.
Неточные совпадения
Нельзя думать, чтобы «Летописец» добровольно допустил такой важный биографический пропуск в
истории родного города; скорее должно предположить, что преемники Двоекурова с умыслом уничтожили его биографию, как представляющую свидетельство слишком явного либерализма и могущую послужить для исследователей нашей старины соблазнительным поводом к отыскиванию конституционализма даже там, где, в сущности,
существует лишь принцип свободного сечения.
В одном месте было зарыто две бочки лучшего Аликанте [Аликанте — вино, названное по местности в Испании.], какое
существовало во время Кромвеля [Кромвель, Оливер (1599–1658) — вождь Английской буржуазной революции XVII века.], и погребщик, указывая Грэю на пустой угол, не упускал случая повторить
историю знаменитой могилы, в которой лежал мертвец, более живой, чем стая фокстерьеров.
— Темная
история, — тихо сказал он. — Если убили, значит, кому-то мешала. Дурак здесь — лишний. А буржуазия — не дурак. Но механическую роль, конечно, мог сыграть и дурак, для этого он и
существует.
«Представление отечество недоступно человеку массы. “Мы — не русские, мы — самарские”. Отечество — это понятие интеллектуальной силы. Если нет знания
истории отечества, оно — не
существует».
— Надо. Отцы жертвовали на церкви, дети — на революцию. Прыжок — головоломный, но… что же, брат, делать? Жизнь верхней корочки несъедобного каравая, именуемого Россией, можно озаглавить так: «
История головоломных прыжков русской интеллигенции». Ведь это только господа патентованные историки обязаны специальностью своей доказывать, что
существуют некие преемственность, последовательность и другие ведьмы, а — какая у нас преемственность? Прыгай, коли не хочешь задохнуться.