Неточные совпадения
Мир католический соблазнился свободой, склонялся к
отрицанию свободы,
отрицанию свободы веры, свободы совести, к насилию в истине и добре.
Тут с необычайной гениальностью обнаруживается, что свобода как своеволие и человеческое самоутверждение должна прийти к
отрицанию не только Бога, не только
мира и человека, но также и самой свободы.
Оказывается, что бунтующая свобода привела к
отрицанию самой идеи свободы, к невозможности постигнуть тайну
мира и тайну Бога в свете свободы.
Все объявившие своеволие и бунт приходят у Достоевского к
отрицанию свободы, потому что сознание их суживается, входит в границы трех измерений, закрывает для них иные
миры.
Отрицание мира рыцарского и католического было необходимо и сделалось не мещанами, а просто свободными людьми, то есть людьми, отрешившимися от всяких гуртовых определений. Тут были рыцари, как Ульрих фон Гуттен, и дворяне, как Арует Вольтер, ученики часовщиков, как Руссо, полковые лекаря, как Шиллер, и купеческие дети, как Гете. Мещанство воспользовалось их работой и явилось освобожденным не только от царей, рабства, но и от всех общественных тяг, кроме складчины для найма охраняющего их правительства.
Практическое устремление религии Abgeschiedenheit есть буддийская нирвана, не только акосмизм, но и антикосмизм: вырваться из мира, который возникает чрез раздвоение твари и Бога, в изначальное божественное ничто. Очевидно, это воззрение не дает места идее истории, мирового процесса, мирового свершения: идеал восстановления первоначального состояния, апокатастасйс, есть здесь голое
отрицание мира.
Неточные совпадения
Окончательная победа царства Духа, которая ни в чем не может быть
отрицанием справедливости, предполагает изменение структуры человеческого сознания, т. е. преодоление
мира субъективации, т. е. может мыслиться лишь эсхатологически.
И, наоборот, полное
отрицание национализма может быть явлением глубоко русским, неведомым западному
миру, вдохновленным вселенской идеей о России, ее жертвенным мессианским призванием.
Это означает монизм в условиях нашего
мира, т. е.
отрицание свободы и рабство.
Современная философия имеет тенденцию к
отрицанию дуализма двух
миров,
мира нуменального и
мира феноменального, который восходит к Платону.
Но по природе своей национализм партикулярен, он всегда частный, сами его
отрицания и истребления так же мало претендуют на вселенскость, как биологическая борьба индивидуальностей в
мире животном.