Неточные совпадения
Вся русская мысль XIX
века, занятая общими
вопросами миросозерцания, была западнической или славянофильской, т. е. решала проблему о том, должна ли быть Россия Западом или Востоком, нужно ли идти путем Петра или вернуться к допетровской, Московской Руси.
Именно на этой потенциальности и отсталости русского народа весь XIX
век будет основывать надежду на то, что русский народ призван разрешить
вопросы, которые трудно разрешить Западу, вследствие его отягченности прошлым, — например,
вопрос социальный.
Он не был противником индустриального развития, подобно многим другим народникам, но он ставит традиционный для русской мысли XIX
века вопрос о том, может ли Россия избежать капиталистического периода развития, и решает его в том смысле, что Россия может сократить до нуля срок капиталистического периода и прямо перейти от низших форм хозяйства к хозяйству социалистическому.
В русском верхнем культурном слое начала
века был настоящий ренессанс духовной культуры, появилась русская философская школа с оригинальной религиозной философией, был расцвет русской поэзии, после десятилетий падения эстетического вкуса пробудилось обостренное эстетическое сознание, пробудился интерес к
вопросам духовного порядка, который был у нас в начале XIX
века.
Неточные совпадения
Все те
вопросы о том, например, почему бывают неурожаи, почему жители держатся своих верований и т. п.,
вопросы, которые без удобства служебной машины не разрешаются и не могут быть разрешены
веками, получили ясное, несомненное разрешение.
— XIX
век —
век пессимизма, никогда еще в литературе и философии не было столько пессимистов, как в этом
веке. Никто не пробовал поставить
вопрос: в чем коренится причина этого явления? А она — совершенно очевидна: материализм! Да, именно — он! Материальная культура не создает счастья, не создает. Дух не удовлетворяется количеством вещей, хотя бы они были прекрасные. И вот здесь — пред учением Маркса встает неодолимая преграда.
Тогда это не могло быть еще так видно, ибо будущее было неведомо, но теперь, когда прошло пятнадцать
веков, мы видим, что все в этих трех
вопросах до того угадано и предсказано и до того оправдалось, что прибавить к ним или убавить от них ничего нельзя более.
— Деньги — дело наживное, — с грустью ответил он на немой
вопрос Петра Елисеича. — На наш
век хватит… Для кого мне копить-то их теперь? Вместе с Анфисой Егоровной наживали, а теперь мне все равно…
Сколько
веков этот
вопрос волновал умы, сколько стрел было выпущено по этому поводу одним Вольтером, а буржуа взял да в один миг решил, что тут и разговаривать не об чем.