Неточные совпадения
Но за этой смехотворной теорией стояла страшная действительность — стояла Российская
империя, в каждом движении которой проглядывает притязание считать Европу вотчиной славянской расы, и в особенности единственной
сильной составной части этой расы — русских; та
империя, которая со своими двумя столицами — Петербургом и Москвой — все еще не нашла своего центра тяжести, пока Царьград, в котором каждый русский крестьянин видит истинную настоящую метрополию своей религии и своей нации, не сделался действительной резиденцией русского императора» (стр. 83-84).
Неточные совпадения
Из тона этого письма ясно видно, что князь Лимбург писал его под влиянием
сильного душевного волнения и досады на свою «милую Алину», которая предпочла князю Священной Римской
империи безвестного шляхтича Доманского [Ни Доманский, ни Чарномский не принадлежали к настоящим дворянским польским родам.
В тот сезон красноречие Гамбетты с его тоном и порывами трибуна смущало бы Палату, которая вся почти состояла из приверженцев режима Второй
империи гораздо
сильнее, чем это было год спустя.
Этот император был Фридерик III,
сильный средствами
империи, но ничтожный своею особой.
«В новом качестве великого магистра, — говорилось далее в этом манифесте, — которое мы восприняли на себя по желанию добронамеренных членов его, обращая внимание на все те средства, кои восстановление блистательного состояния сего ордена и возвращение собственности его, неправильно отторгнутой и вящще обеспечить могут и, желая, с одной стороны, явить перед целым светом новый довод нашего уважения и привязанности к столь древнему и почтительному учреждению, с другой же — чтобы и наши верноподданые, благородное дворянство российское, коих предков и самих их верность к престолу монаршему, храбрость и заслуги доказывают целость державы, расширение пределов
империи и низложение многих и
сильных супостатов отечества не в одном веке в действо произведенное — участвовали в почестях, преимуществах и отличиях, сему ордену принадлежащих, и тем был бы открыт для них новый способ к поощрению честолюбия на распространение подвигов их отечеству полезных и нам угодных, нашею властию установляем новое заведение ордена святого Иоанна Иерусалимского в пользу благородного дворянства
империи Всероссийской».
Чтение этого письма заставило Николая Павловича еще
сильнее почувствовать тяжесть своего положения. Чтобы спасти
Империю от угрожающего ей волнения, даже, быть может, междоусобицы, надо было действовать немедленно, не теряя ни минуты, с решительностью, с полною силою, а он, без власти, без права что-либо непосредственно предпринять, мог распоряжаться только через других, и не как повелитель, а единственно по степени личного их к нему доверия.