Неточные совпадения
Дух есть
Дух Святой, и он относится к душе, как кровь относится к телу.
Возвращение Христа ожидается как дар
Духа Святого.
Христос возносится в небо, уходит из мира, но остается
Дух Святой, Параклет.
Проблема
Духа делается исключительно проблемой
Духа Святого.
Но самое учение о
Духе Святом остается наименее разработанной и развитой частью христианского богословия.
Долгое время
Дух Святой понимался субординалистически.
Дух Святой ближе всего человеку, наиболее имманентен ему, духовное, от
Духа происходящее делается внутренним достоянием человека, как бы его составной частью, божественное переходит в человека через
Дух.
Богословское учение о
Духе Святом приводит к непреодолимым противоречиям.
Дух Святой действует, но его природа остается нераскрытой.
Если в христианской догматике
Дух Святой мыслится как Ипостась, т. е. как личность, то прежде всего
Дух Святой не есть коллективная личность и наименование Его личностью есть символ, выражающий неизъяснимую тайну, тайну преодоления противоположности между личным и всеобщим.
Абсолютный, существующий лишь сам по себе, без всякого творения, Бог является и остается безличным, вне времени и места, бездействующим, безвольным, бесчувственным, и, следовательно, он ни Отец, ни Сын, ни
Дух Святой, он сама вечность без времени, он парит и живет в самом себе в каждом месте, он ничего не делает, а также ничего не хочет и ничего не жаждет.
Тогда он становится Отцом и становится Сыном и есть сам Сын, он становится
Духом Святым и есть сам
Дух Святой, он хочет, действует и создает все вещи» (нем.).]
И я не предлагаю говорить о догматических вопросах, связанных с учением о
Духе Святом.
Но все-таки проблема о
Духе Святом и об Его отношении к
Духу вообще существует для мысли христианской, и она центральна.
Христианству глубоко присущ скрытый параклетизм, и всегда была христианская надежда, что параклетизм раскроется, что будет новое излияние
Духа Святого в мире.
Булгаков верно говорит, что нет личного воплощения
Духа Святого, что его воплощение всеобщее, разлитое по всему миру.
Католическая теология почти отождествляет
Дух Святой с благодатью, но это действие благодати устанавливает закономерности.
Прежде всего нас поражает, что в Евангелии все происходит от
Духа Святого и через
Дух Святой.
Иисус родился от
Духа, был крещен
Духом Святым и возведен
Духом в пустыню.
Вот какими словами определяется в Евангелии роль
Духа Святого: «Не вы будете говорить, но
Дух Отца будет говорить в вас» (Матф., гл. 10, 20).
Отец пошлет Утешителя
Духа Святого (Иоанн, гл. 15, 26).
Учение о
Духе Святом почти не было выработано, его не было у апостолов, не было у апологетов, оно слабо развито у учителей церкви и часто носит характер субордоционализма.
Но как я говорил уже, именно
Дух Святой наиболее близок человеку, наиболее имманентен, наиболее всеобъемлющ по своему действию и Он наименее понятен, наиболее таинственен.
Может быть, и не должно быть никакой доктрины о
Духе Святом.
Все харизмы, все дары происходят от
Духа, не только дары пророка, апостола,
святого, но и дары поэта, философа, изобретателя, реформатора.
Таковы признаки
Духа Святого в Священном Писании, таковы и признаки
Духа в культурной и социальной жизни.
Действие
Духа Святого и
Духа не непрерывно, не эволюционно, а прерывно и прерывно.
Критерий не в соборе, а в
Духе Святом.
И нет критерия для
Духа Святого.
Да и
Дух Святой не критерий, всегда ведь имеющий рациональный и юридический характер, а благодать, свобода, любовь.
К
Духу Святому неприменима никакая детерминация.
Дух Святой действует в соборности, в Церкви, как целом, в церковном народе.
Не там действует
Дух Святой, где собор, а там собор, где действует
Дух Святой.
Дух Святой действует не в иерархических чинах, не во власти, не в законах природы или законах государства, не в детерминации объективированного мира, а в человеческом существовании, в человеке и через человека, в человеческом творчестве, в человеческом вдохновении, в человеческой любви и жертве.
«Боже вечный, расстоящияся собравый в соединение, — читал он кротким певучим голосом, — и союз любве положивый им неразрушимый; благословивый Исаака и Ревекку, наследники я твоего обетования показавый: Сам благослови и рабы Твоя сия, Константина, Екатерину, наставляя я на всякое дело благое. Яко милостивый и человеколюбец Бог еси, и Тебе славу воссылаем, Отцу, и Сыну, и
Святому Духу, ныне и присно и вовеки веков». — «А-аминь», опять разлился в воздухе невидимый хор.
Неточные совпадения
Он ехал и отдохнуть на две недели и в самой святая-святых народа, в деревенской глуши, насладиться видом того поднятия народного
духа, в котором он и все столичные и городские жители были вполне убеждены. Катавасов, давно собиравшийся исполнить данное Левину обещание побывать у него, поехал с ним вместе.
Слова эти и решимость на минуту успокоили Леницына. Он был очень взволнован и уже начинал было подозревать, не было ли со стороны Чичикова какой-нибудь фабрикации относительно завещания. Теперь укорил себя в подозрении. Готовность присягнуть была явным доказательством, что Чичиков <невинен>. Не знаем мы, точно ли достало бы
духу у Павла Ивановича присягнуть на
святом, но сказать это достало
духа.
Народ в городе голодный; стало быть, все съест
духом, да и коням тоже сена… уж я не знаю, разве с неба кинет им на вилы какой-нибудь их
святой… только про это еще Бог знает; а ксендзы-то их горазды на одни слова.
А уж упал с воза Бовдюг. Прямо под самое сердце пришлась ему пуля, но собрал старый весь
дух свой и сказал: «Не жаль расстаться с светом. Дай бог и всякому такой кончины! Пусть же славится до конца века Русская земля!» И понеслась к вышинам Бовдюгова душа рассказать давно отошедшим старцам, как умеют биться на Русской земле и, еще лучше того, как умеют умирать в ней за
святую веру.
— «…Иуда, удавивший в
духе своем все
святое, нравственно чистое и нравственно благородное, повесивший себя, как самоубийца лютый, на сухой ветке возгордившегося ума и развращенного таланта, нравственно сгнивший до мозга костей и своим возмутительным нравственно-религиозным злосмрадием заражающий всю жизненную атмосферу нашего интеллигентного общества!