Неточные совпадения
Оно длиной
в 15, шириной 25 км и отделено от большого озера
только песчаной косой, по которой
в прежнее время пролегал
путь из Маньчжурии
в Уссурийский край.
Едва
только мы тронулись
в путь, как пошел дождь.
Паначев рассказывал, что расстояние от Загорной до Кокшаровки он налегке проходил
в один день. Правда, один день он считал от рассвета до сумерек. А так как мы шли с вьюками довольно медленно, то рассчитывали этот
путь сделать
в 2 суток, с одной
только ночевкой
в лесу.
Утром, как
только мы отошли от бивака, тотчас же наткнулись на тропку. Она оказалась зверовой и шла куда-то
в горы! Паначев повел по ней. Мы начали было беспокоиться, но оказалось, что на этот раз он был прав. Тропа привела нас к зверовой фанзе. Теперь смешанный лес сменился лиственным редколесьем. Почуяв конец
пути, лошади прибавили шаг. Наконец показался просвет, и вслед за тем мы вышли на опушку леса. Перед нами была долина реки Улахе. Множество признаков указывало на то, что деревня недалеко.
Чуть
только начало светать, наш бивак опять атаковали комары. О сне нечего было и думать. Точно по команде все встали. Казаки быстро завьючили коней; не пивши чаю, тронулись
в путь. С восходом солнца туман начал рассеиваться; кое-где проглянуло синее небо.
Следующий день — 7 августа. Как
только взошло солнце, туман начал рассеиваться, и через какие-нибудь полчаса на небе не было ни одного облачка. Роса перед рассветом обильно смочила траву, кусты и деревья. Дерсу не было на биваке. Он ходил на охоту, но неудачно, и возвратился обратно как раз ко времени выступления. Мы сейчас же тронулись
в путь.
Нечего делать, пришлось остановиться здесь, благо
в дровах не было недостатка. Море выбросило на берег много плавника, а солнце и ветер позаботились его просушить. Одно
только было нехорошо:
в лагуне вода имела солоноватый вкус и неприятный запах. По
пути я заметил на берегу моря каких-то куликов. Вместе с ними все время летал большой улит. Он имел белое брюшко, серовато-бурую с крапинками спину и темный клюв.
По
пути около устьев рек Мацангоу [Ма-чан-гоу — долина с пастбищами для лошадей.], Сыфангоу [Сы-фан-гоу — четырехугольная долина.] и Гадала виднелись пустые удэгейские летники.
В некоторых местах рыба еще не была убрана. Для укарауливания ее от ворон туземцы оставили собак. Последние несли сторожевую службу очень исправно. Каждый раз, как
только показывались пернатые воровки, они бросались на них с лаем и отгоняли прочь.
Неточные совпадения
Наконец он не выдержал.
В одну темную ночь, когда не
только будочники, но и собаки спали, он вышел, крадучись, на улицу и во множестве разбросал листочки, на которых был написан первый, сочиненный им для Глупова, закон. И хотя он понимал, что этот
путь распубликования законов весьма предосудителен, но долго сдерживаемая страсть к законодательству так громко вопияла об удовлетворении, что перед голосом ее умолкли даже доводы благоразумия.
Словом сказать,
в полчаса, да и то без нужды, весь осмотр кончился. Видит бригадир, что времени остается много (отбытие с этого пункта было назначено
только на другой день), и зачал тужить и корить глуповцев, что нет у них ни мореходства, ни судоходства, ни горного и монетного промыслов, ни
путей сообщения, ни даже статистики — ничего, чем бы начальниково сердце возвеселить. А главное, нет предприимчивости.
Ему казалось, что при нормальном развитии богатства
в государстве все эти явления наступают,
только когда на земледелие положен уже значительный труд, когда оно стало
в правильные, по крайней мере,
в определенные условия; что богатство страны должно расти равномерно и
в особенности так, чтобы другие отрасли богатства не опережали земледелия; что сообразно с известным состоянием земледелия должны быть соответствующие ему и
пути сообщения, и что при нашем неправильном пользовании землей железные дороги, вызванные не экономическою, но политическою необходимостью, были преждевременны и, вместо содействия земледелию, которого ожидали от них, опередив земледелие и вызвав развитие промышленности и кредита, остановили его, и что потому, так же как одностороннее и преждевременное развитие органа
в животном помешало бы его общему развитию, так для общего развития богатства
в России кредит,
пути сообщения, усиление фабричной деятельности, несомненно необходимые
в Европе, где они своевременны, у нас
только сделали вред, отстранив главный очередной вопрос устройства земледелия.
Он доказывал, что бедность России происходит не
только от неправильного распределения поземельной собственности и ложного направления, но что этому содействовали
в последнее время ненормально привитая России внешняя цивилизация,
в особенности
пути сообщения, железные дороги, повлекшие за собою централизацию
в городах, развитие роскоши и вследствие того,
в ущерб земледелию, развитие фабричной промышленности, кредита и его спутника — биржевой игры.
«И разве не то же делают все теории философские,
путем мысли странным, несвойственным человеку, приводя его к знанию того, что он давно знает и так верно знает, что без того и жить бы не мог? Разве не видно ясно
в развитии теории каждого философа, что он вперед знает так же несомненно, как и мужик Федор, и ничуть не яснее его главный смысл жизни и
только сомнительным умственным
путем хочет вернуться к тому, что всем известно?»