Неточные совпадения
Ночевка около деревни Ляличи. — Море травы. — Осенний перелет птиц. — Стрельба Дерсу. — Село Халкидон. — Живая
вода и живой огонь. — Пернатое население болот. — Теневой сегмент земли. — Тяжелое состояние
после сна. — Перемена погоды
После этого я слышал всплеск по реке и шипение головешки. Очевидно, старик бросил ее в
воду. Потом мне удалось как-то согреться, и я уснул.
Когда совсем рассвело, Дерсу разбудил нас. Он согрел чай и изжарил мясо.
После завтрака я отправил команду с лошадьми в Черниговку, затем мы спустили лодку в
воду и тронулись в путь.
Около полудня мы с Дерсу дошли до озера. Грозный вид имело теперь пресное море.
Вода в нем кипела, как в котле.
После долгого пути по травяным болотам вид свободной водяной стихии доставлял большое удовольствие. Я сел на песок и стал глядеть в
воду. Что-то особенно привлекательное есть в прибое. Можно целыми часами смотреть, как бьется
вода о берег.
Следующий день, 8 июня, ушел на поиски в
воде ружей. Мы рассчитывали, что при солнце будет видно дно реки, но погода, как на грех, снова испортилась. Небо покрылось тучами, и стало моросить. Тем не менее
после полудня Меляну удалось найти 2 ружья, ковочный инструмент, подковы и гвозди. Удовольствовавшись этим, я приказал собираться в дорогу.
После короткого пребывания в
воде водолаз 5 минут грелся на солнце.
В период летних дождей
вода, стекающая с окрестных гор, переполняет реку и разливается по долине. Самые большие наводнения происходят в нижнем течении Вай-Фудзина, там, где река принимает в себя сразу два притока: Сыдагоу — справа и Арзамасовку — слева. По словам пермцев, умеренные наводнения не только не приносят вреда, но, наоборот, даже полезны, так как
после них на земле остается плодородный ил. Большие же наводнения совершенно смывают пашни и приносят непоправимый вред.
Утром
после бури еще моросил мелкий дождь. В полдень ветер разорвал туманную завесу, выглянуло солнце, и вдруг все ожило: земной мир сделался прекрасен. Камни, деревья, трава, дорога приняли праздничный вид; в кустах запели птицы; в воздухе появились насекомые, и даже шум
воды, сбегающей пенистыми каскадами с гор, стал ликующим и веселым.
После полудня мы вышли наконец к реке Сандагоу. В русле ее не было ни капли
воды. Отдохнув немного в тени кустов, мы пошли дальше и только к вечеру могли утолить мучившую нас жажду. Здесь в глубокой яме было много мальмы [Рыба, похожая на горную форель.]. Загурский и Туртыгин без труда наловили ее столько, сколько хотели. Это было как раз кстати, потому что взятое с собой продовольствие приходило к концу.
После полудня погода стала заметно портиться. На небе появились тучи. Они низко бежали над землей и задевали за вершины гор. Картина сразу переменилась: долина приняла хмурый вид. Скалы, которые были так красивы при солнечном освещении, теперь казались угрюмыми;
вода в реке потемнела. Я знал, что это значит, велел ставить палатки и готовить побольше дров на ночь.
В другом месте мы спугнули даурского бекаса. Он держался около
воды, там, где еще не было снега. Я думал, что это отсталая птица, но вид у него был веселый и бодрый. Впоследствии я часто встречал их по берегам незамерзших проток. Из этого я заключаю, что бекасы держатся в Уссурийском крае до половины зимы и только
после декабря перекочевывают к югу.
Неточные совпадения
— Весловский, рядом, рядом идите! — замирающим голосом проговорил он плескавшемуся сзади по
воде товарищу, направление ружья которого
после нечаянного выстрела на Колпенском болоте невольно интересовало Левина.
Скоро
после приезда Щербацких на утренних
водах появились еще два лица, обратившие на себя общее недружелюбное внимание.
Ребенка вынули на одной руке из ванны, окатили
водой, окутали простыней, вытерли и
после пронзительного крика подали матери.
И действительно, Левин никогда не пивал такого напитка, как эта теплая
вода с плавающею зеленью и ржавым от жестяной брусницы вкусом. И тотчас
после этого наступала блаженная медленная прогулка с рукой на косе, во время которой можно было отереть ливший пот, вздохнуть полною грудью и оглядеть всю тянущуюся вереницу косцов и то, что делалось вокруг, в лесу и в поле.
Уже перед концом курса
вод князь Щербацкий, ездивший
после Карлсбада в Баден и Киссинген к русским знакомым набраться русского духа, как он говорил, вернулся к своим.