Неточные совпадения
После отдыха
отряд наш снова тронулся в путь. На этот раз мы попали в бурелом и потому подвигались очень медленно.
К 4 часам мы подошли
к какой-то вершине. Оставив людей и лошадей на месте, я сам
пошел наверх, чтобы еще раз осмотреться.
Покончив с осмотром фанз,
отряд наш
пошел дальше. Тропа стала прижиматься
к горам. Это будет как раз в том месте, где Улахе начинает менять свое широтное направление на северо-западное. Здесь она шириной около 170 м и в среднем имеет скорость течения около 5 км/ч.
Та
к как тропа в лесу часто кружит и делает мелкие извилины, которые по масштабу не могут быть нанесены на планшет, то съемщику рекомендуется
идти сзади на таком расстоянии, чтобы хвост
отряда можно было видеть между деревьями.
Осторожно, от дерева
к дереву, от камня
к камню, я стал удаляться от опасного места и, когда почувствовал себя вне выстрелов, вышел на тропинку и спешно
пошел назад
к своему
отряду.
Я
пошел скорее и через полчаса подходил
к Фудзину. За рекой я увидел китайскую фанзу, окруженную частоколом, а около нее на отдыхе наш
отряд.
Манзы сначала испугались, но потом, узнав, в чем дело, успокоились. Они накормили нас чумизной кашей и дали чаю. Из расспросов выяснилось, что мы находимся у подножия Сихотэ-Алиня, что далее
к морю дороги нет вовсе и что тропа, по которой прошел наш
отряд,
идет на реку Чжюдямогоу [Чжу-цзя-ма-гоу — долина семьи Чжу, где растет конопля.], входящую в бассейн верхней Улахе.
Сориентировавшись, я спустился вниз и тотчас отправил Белоножкина назад
к П.
К. Рутковскому с извещением, что дорога найдена, а сам остался с китайцами. Узнав, что
отряд наш придет только
к вечеру, манзы собрались
идти на работу. Мне не хотелось оставаться одному в фанзе, и я
пошел вместе с ними.
Я велел подбросить дров в костер и согреть чай, а сам принялся его расспрашивать, где он был и что делал за эти 3 года. Дерсу мне рассказал, что, расставшись со мной около озера Ханка, он пробрался на реку Ното, где ловил соболей всю зиму, весной перешел в верховья Улахе, где охотился за пантами, а летом отправился на Фудзин,
к горам Сяень-Лаза. Пришедшие сюда из поста Ольги китайцы сообщили ему, что наш
отряд направляется
к северу по побережью моря. Тогда он
пошел на Тадушу.
Пока люди собирали имущество и вьючили лошадей, мы с Дерсу, наскоро напившись чаю и захватив в карман по сухарю,
пошли вперед. Обыкновенно по утрам я всегда уходил с бивака раньше других. Производя маршрутные съемки, я подвигался настолько медленно, что через 2 часа
отряд меня обгонял и на большой привал я приходил уже тогда, когда люди успевали поесть и снова собирались в дорогу. То же самое было и после полудня: уходил я раньше, а на бивак приходил лишь
к обеду.
Когда мы вернулись в фанзу,
отряд наш был уже готов
к выступлению. Стрелки и казаки позавтракали, согрели чай и ожидали нашего возвращения. Закусив немного, я велел им седлать коней, а сам вместе с Дерсу
пошел вперед по тропинке.
Неточные совпадения
Идти под гору было легко, потому что старая лыжня хотя и была запорошена снегом, но крепко занастилась. Мы не
шли, а просто бежали и
к вечеру присоединились
к своему
отряду.
Та
к как
отряд выступил от фанзы Дун-Тавайза довольно поздно, то пришлось
идти почти до сумерек.
Нам не повезло. Мы приехали во Владивосток два дня спустя после ухода «Эльдорадо». Меня выручили П.Г. Тигерстедт и А.Н. Пель, предложив отправиться с ними на миноносцах. Они должны были
идти к Шантарским островам и по пути обещали доставить меня и моих спутников в залив Джигит [
Отряд состоял из 5 миноносцев: «Грозный», «Гремящий», «Стерегущий», «Бесшумный» и «Бойкий».].
27 сентября было посвящено осмотру реки Найны, почему-то названной на морских картах Яходеи-Санка. Река эта длиной 20 км; истоки ее находятся в горах Карту, о которых будет сказано ниже. Сначала Найна течет с севера на юг, потом поворачивает
к юго-востоку и последние 10 км течет
к морю в широтном направлении. В углу, где река делает поворот, находится зверовая фанза. Отсюда прямо на запад
идет та тропа, по которой прошел А.И. Мерзляков со своим
отрядом.
Куля подозвал двух повстанцев, стоявших с лошадьми, и, отдав одному из них черное чугунное кольцо с своей руки,
послал его на дорогу
к командиру
отряда, а сам сел на завалинку у хатки и, сняв фуражку, задумчиво глядел на низко ползущие, темные облака.