Неточные совпадения
От Шкотова вверх по
долине Цимухе сначала
идет проселочная дорога, которая после села Новороссийского сразу переходит
в тропу. По этой тропе можно выйти и на Сучан, и на реку Кангоузу [Сан — разлившееся озеро.], к селу Новонежину. Дорога несколько раз переходит с одного берега реки на другой, и это является причиной, почему во время половодья сообщение по ней прекращается.
Перейдя через невысокий хребет, мы попали
в соседнюю
долину, поросшую густым лесом. Широкое и сухое ложе горного ручья пересекало ее поперек. Тут мы разошлись. Я
пошел по галечниковой отмели налево, а Олентьев — направо. Не прошло и 2 минут, как вдруг
в его стороне грянул выстрел. Я обернулся и
в это мгновение увидел, как что-то гибкое и пестрое мелькнуло
в воздухе. Я бросился к Олентьеву. Он поспешно заряжал винтовку, но, как на грех, один патрон застрял
в магазинной коробке, и затвор не закрывался.
То, что я увидел сверху, сразу рассеяло мои сомнения. Куполообразная гора, где мы находились
в эту минуту, — был тот самый горный узел, который мы искали. От него к западу тянулась высокая гряда, падавшая на север крутыми обрывами. По ту сторону водораздела общее направление
долин шло к северо-западу. Вероятно, это были истоки реки Лефу.
Ущелье, по которому мы
шли, было длинное и извилистое. Справа и слева к нему подходили другие такие же ущелья. Из них с шумом бежала вода. Распадок [Местное название узкой
долины.] становился шире и постепенно превращался
в долину. Здесь на деревьях были старые затески, они привели нас на тропинку. Гольд
шел впереди и все время внимательно смотрел под ноги. Порой он нагибался к земле и разбирал листву руками.
От описанного села Казакевичево [Село Казакевичево основано
в 1872 году.] по
долине реки Лефу есть 2 дороги. Одна из них, кружная,
идет на село Ивановское, другая, малохоженая и местами болотистая,
идет по левому берегу реки. Мы выбрали последнюю. Чем дальше, тем
долина все более и более принимала характер луговой.
От гольдских фанз
шли 2 пути. Один был кружной, по левому берегу Улахе, и вел на Ното, другой
шел в юго-восточном направлении, мимо гор Хуанихеза и Игыдинза. Мы выбрали последний. Решено было все грузы отправить на лодках с гольдами вверх по Улахе, а самим переправиться через реку и по
долине Хуанихезы выйти к поселку Загорному, а оттуда с легкими вьюками пройти напрямик
в деревню Кокшаровку.
Рассчитывать на перемену погоды к лучшему было нельзя. К дождю присоединился ветер, появился туман. Он то заволакивал вершины гор, то опускался
в долину, то вдруг опять подымался кверху, и тогда дождь
шел еще сильнее.
То мы карабкались на гору, то
шли косогором, то уже опять спускались
в долину.
Обсудив наше положение, мы решили спуститься
в долину и
идти по течению воды. Восточный склон хребта был крутой, заваленный буреломом и покрытый осыпями. Пришлось спускаться зигзагами, что отняло много времени. Ручей, которого мы придерживались, скоро стал забирать на юг; тогда мы
пошли целиной и пересекли несколько горных отрогов.
Утром, как только мы отошли от бивака, тотчас же наткнулись на тропку. Она оказалась зверовой и
шла куда-то
в горы! Паначев повел по ней. Мы начали было беспокоиться, но оказалось, что на этот раз он был прав. Тропа привела нас к зверовой фанзе. Теперь смешанный лес сменился лиственным редколесьем. Почуяв конец пути, лошади прибавили шаг. Наконец показался просвет, и вслед за тем мы вышли на опушку леса. Перед нами была
долина реки Улахе. Множество признаков указывало на то, что деревня недалеко.
Долина Улахе является одной из самых плодородных местностей
в крае. По ней растут
в одиночку большие старые вязы, липы и дубы. Чтобы они не заслоняли солнца на огородах, с них снимают кору около корней. Деревья подсыхают и затем
идут на топливо.
От деревни Кокшаровки дорога
идет правым берегом Улахе, и только
в одном месте, где река подмывает утесы, она удаляется
в горы, но вскоре опять выходит
в долину. Река Фудзин имеет направление течения широтное, но
в низовьях постепенно заворачивает к северу и сливается с Улахе на 2 км ниже левого края своей
долины.
На следующий день мы выступили из Иолайзы довольно рано. Путеводной нитью нам служила небольшая тропка. Сначала она
шла по горам с левой стороны Фудзина, а затем, миновав небольшой болотистый лесок, снова спустилась
в долину. Размытая почва, галечниковые отмели и ямы — все это указывало на то, что река часто выходит из берегов и затопляет
долину.
Манзы сначала испугались, но потом, узнав,
в чем дело, успокоились. Они накормили нас чумизной кашей и дали чаю. Из расспросов выяснилось, что мы находимся у подножия Сихотэ-Алиня, что далее к морю дороги нет вовсе и что тропа, по которой прошел наш отряд,
идет на реку Чжюдямогоу [Чжу-цзя-ма-гоу —
долина семьи Чжу, где растет конопля.], входящую
в бассейн верхней Улахе.
Около часа мы
шли косогорами, перелезали через какую-то скалу, потом спустились
в долину.
Лес кончился, и перед нами вдруг неожиданно развернулась величественная горная панорама. Возвышенности с левой стороны
долины покрыты дубовым редколесьем с примесью липы и черной березы. По склонам их
в вертикальном направлении
идут осыпи, заросшие травой и мелкой кустарниковой порослью.
Долина Вай-Фудзина богата террасами. Террасы эти
идут уступами, точно гигантские ступени. Это так называемые «пенеплены».
В древние геологические периоды здесь были сильные денудационные процессы [От слова «денудация» — процесс разрушения и сноса горных пород под влиянием воздуха, воды, ледников. (Прим. ред.)], потом произошло поднятие всей горной системы и затем опять размывание. Вода
в реках
в одно и то же время действовала и как пила, и как напильник.
Она начинается около террас, с левой стороны
долина подымается
в гору и
идет по карнизу.
С Крестовой горы можно было хорошо рассмотреть все окрестности.
В одну сторону
шла широкая
долина Вай-Фудзина. Вследствие того что около реки Сандагоу она делает излом, конца ее не видно. Сихотэ-Алинь заслоняли теперь другие горы. К северо-западу протянулась река Арзамасовка. Она загибала на север и терялась где-то
в горах. Продолжением бухты Тихой пристани является живописная
долина реки Ольги, текущей параллельно берегу моря.
В полдень я подал знак к остановке. Хотелось пить, но нигде не было воды. Спускаться
в долину было далеко. Поэтому мы решили перетерпеть жажду, отдохнуть немного и
идти дальше. Стрелки растянулись
в тени скал и скоро уснули. Вероятно, мы проспали довольно долго, потому что солнце переместилось на небе и заглянуло за камни. Я проснулся и посмотрел на часы. Было 3 часа пополудни, следовало торопиться. Все знали, что до воды мы дойдем только к сумеркам. Делать нечего, оставалось запастись терпением.
Хребет, по которому мы теперь
шли, состоял из ряда голых вершин, подымающихся одна над другою
в восходящем порядке. Впереди,
в 12 км, перпендикулярно к нему
шел другой такой же хребет.
В состав последнего с правой стороны входила уже известная нам Тазовская гора. Надо было достигнуть узла, где соединялись оба хребта, и оттуда начать спуск
в долину Сандагоу.
Начиная с 7 июля погода снова стала портиться. Все время
шли дожди с ветром. Воспользовавшись непогодой, я занялся вычерчиванием маршрутов и обработкой путевых дневников. На эту работу ушло 3 суток. Покончив с ней, я стал собираться
в новую экспедицию на реку Арзамасовку. А.И. Мерзлякову было поручено произвести съемку Касафуновой
долины и Кабаньей пади, а Г.И. Гранатман взялся произвести рекогносцировку
в направлении Арзамасовка — Тадушу.
Теперь дикие свиньи
пошли в гору, потом спустились
в соседнюю падь, оттуда по ребру опять стали подниматься вверх, но, не дойдя до вершины, круто повернули
в сторону и снова спустились
в долину. Я так увлекся преследованием их, что совершенно забыл о том, что надо осматриваться и запомнить местность. Все внимание мое было поглощено кабанами и следами тигра. Та к прошел я еще около часа.
Тогда я решил спуститься
в долину и, пока возможно,
идти по течению воды.
Распростившись с китайцами, мы тронулись
в путь. Я заплатил им за дрова и овощи. Манзы
пошли было нас провожать, но я настоял на том, чтобы они возвратились обратно. Часов
в 9 утра мы перевалили через водораздел и спустились
в долину Владимировки.
Из притоков Хулуая наибольшего внимания заслуживает Тихий ключ, впадающий с правой стороны. По этому ключу
идет тропа на Арзамасовку. Ключ этот вполне оправдывает свое название.
В нем всегда царит тишина, свойственная местам болотистым. Растительность по
долине мелкорослая, редкая и состоит главным образом из белой березы и кустарниковой ольхи. Первые разбросаны по всей
долине в одиночку и небольшими группами, вторые образуют частые насаждения по берегам реки.
Если
идти вверх по реке, то
в последовательном порядке будут попадаться следующие притоки: с левой стороны (по течению) — Дунгоу [Дун-гоу-восточная
долина.], Канехеза [Гань-хэ-цзы — сухая речка.] и Цимухе.
Тропа долгое время
идет по хребту Сихотэ-Алинь, затем спускается
в долину Дунбейцы (северо-восточный приток Ли-Фудзина) и направляется по ней до истоков.
С километр она
идет косогором, а затем опять спускается
в долину.
От места слияния Ли-Фудзина с Синанцей начинается Фудзин. Горы с левой стороны состоят из выветрелого туфа и кварцевого порфира. Прилегающая часть
долины покрыта лесом, заболоченным и заваленным колодником. Поэтому тропа здесь
идет косогорами
в полгоры, а через 2 км опять спускается
в долину.
Утром 8 августа мы оставили Фудзин — это ужасное место. От фанзы Иолайза мы вернулись сначала к горам Сяень-Лаза, а оттуда
пошли прямо на север по небольшой речке Поугоу, что
в переводе на русский язык значит «козья
долина». Проводить нас немного вызвался 1 пожилой таз. Он все время
шел с Дерсу и что-то рассказывал ему вполголоса. Впоследствии я узнал, что они были старые знакомые и таз собирался тайно переселиться с Фудзина куда-нибудь на побережье моря.
На всем протяжении река принимает
в себя с правой стороны только 2 небольших горных ручья: Тамчасегоу [Да-ма-ча-цзы-гоу —
долина, где растет высокая конопля.] и Панчасегоу [Пань-чан-гоу —
долина, извилистая, как кишка.]. От места слияния их
идет тропа, проложенная тазовскими охотниками и китайцами-соболевщиками.
Далее тропа
идет по реке Вандагоу [Вань-да-гоу — извилистая большая
долина.], впадающей
в Тютихе недалеко от устья. Она длиной около 12 км,
в верхней части — лесистая,
в нижней — заболоченная. Лес — редкий и носит на себе следы частых пожарищ.
Долина Тютихе — денудационная; она слагается из целого ряда котловин, замыкаемых горами. Проходы из одной котловины
в другую до того узки, что трудно усмотреть, откуда именно течет река. Очень часто какой-нибудь приток мы принимали за самое Тютихе, долго
шли по нему и только по направлению течения воды узнавали о своей ошибке.
Отдохнув немного, мы стали спускаться с водораздела. Спуск
в долину Тютихе, как я уже сказал,
идет уступами. По эту сторону был также хвойный лес, но по качеству несравненно лучше иманского.
С перевала мы спустились к реке Папигоузе, получившей свое название от двух китайских слов: «папи» — то есть береста, и «гоуз» — долинка [Или «река, по которой много леса».]. Речка эта принимает
в себя справа и слева два горных ручья. От места слияния их начинается река Синанца, что значит — Юго-западный приток. Дальше
долина заметно расширяется и
идет по отношению к Сихотэ-Алиню под углом
в 10°. Пройдя по ней 4 км, мы стали биваком на берегу реки.
По ней нам и надлежало
идти. Всюду на горах лес был уничтожен пожарами; он сохранился только
в долинах как бы отдельными островками.
Если смотреть на
долину со стороны моря, то она кажется очень короткой. Когда-то это был глубокий морской залив, и устье Аохобе находилось там, где суживается
долина. Шаг за шагом отходило море и уступало место суше. Но самое интересное
в долине — это сама река.
В 5 км от моря она иссякает и течет под камнями. Только во время дождей вода выступает на дневную поверхность и тогда
идет очень стремительно.
С Тютихе на Аохобе можно попасть и другой дорогой. Расстояние между ними всего только 7 км. Тропа начинается от того озерка, где мы с Дерсу стреляли уток. Она
идет по ключику на перевал, высота которого равна 310 м. Редколесье по склонам гор, одиночные старые дубы
в долинах и густые кустарниковые заросли по увалам — обычные для всего побережья. Спуск на Аохобе
в 2 раза длиннее, чем подъем со стороны Тютихе. Тропа эта продолжается и далее по побережью моря.
Теперь уже нам нечего было скрываться от китайцев, поэтому мы отправились
в первую попавшуюся фанзу и легли спать.
В полдень мы встали, напились чаю и затем
пошли вверх по
долине реки Дунгоу, что по-китайски означает Восточная падь.
Слияние Сицы и Дунцы происходит
в 10 км от моря. Здесь
долина Санхобе разделяется на 2 части, из которых одна
идет на север (Дунца), а другая — на запад (Сица).
В геологическом отношении
долина Да-Лазагоу денудационная. Если
идти от истоков к устью, горные породы располагаются
в следующем порядке: глинистые сланцы, окрашенные окисью бурого железняка, затем серые граниты и кварцевый порфир. По среднему течению — диабазовый афанит с неправильным глыбовым распадением и осыпи из туфовидного кварцепорфира. Пороги на реке Сице состоят: верхний из песчаниковистого сланца и нижний — из микропегматита (гранофира) с метаморфозом желтого и ржавого цвета.
На восток
шла долина Имана: она терялась где-то
в горах.