Неточные совпадения
Китайская фанза — оригинальная постройка.
Стены ее сложены из глины; крыша двускатная, тростниковая. Решетчатые
окна, оклеенные бумагой, занимают почти весь ее передний фасад, зато сзади и с боков
окон не бывает вовсе. Рамы устроены так, что они подымаются кверху и свободно могут выниматься из своих гнезд. Замков ни у кого нет. Дверь припирается не
от людей, а для того, чтобы туда случайно не зашли собаки.
Фанза была старенькая, покосившаяся; кое-где со
стен ее обвалилась глиняная штукатурка; старая, заплатанная и пожелтевшая
от времени бумага в
окнах во многих местах была прорвана; на пыльных канах лежали обрывки циновок, а на
стене висели какие-то выцветшие и закоптелые тряпки. Всюду запустение, грязь и нищета.
Неточные совпадения
Старый, запущенный палаццо с высокими лепными плафонами и фресками на
стенах, с мозаичными полами, с тяжелыми желтыми штофными гардинами на высоких
окнах, вазами на консолях и каминах, с резными дверями и с мрачными залами, увешанными картинами, — палаццо этот, после того как они переехали в него, самою своею внешностью поддерживал во Вронском приятное заблуждение, что он не столько русский помещик, егермейстер без службы, сколько просвещенный любитель и покровитель искусств, и сам — скромный художник, отрекшийся
от света, связей, честолюбия для любимой женщины.
В
окна, обращенные на лес, ударяла почти полная луна. Длинная белая фигура юродивого с одной стороны была освещена бледными, серебристыми лучами месяца, с другой — черной тенью; вместе с тенями
от рам падала на пол,
стены и доставала до потолка. На дворе караульщик стучал в чугунную доску.
— Да-да-да! Не беспокойтесь! Время терпит, время терпит-с, — бормотал Порфирий Петрович, похаживая взад и вперед около стола, но как-то без всякой цели, как бы кидаясь то к
окну, то к бюро, то опять к столу, то избегая подозрительного взгляда Раскольникова, то вдруг сам останавливаясь на месте и глядя на него прямо в упор. Чрезвычайно странною казалась при этом его маленькая, толстенькая и круглая фигурка, как будто мячик, катавшийся в разные стороны и тотчас отскакивавший
от всех
стен и углов.
Захотел ли он скрыть
от самых
стен, что у него происходило на лице, по другой ли какой причине, только он встал, отстегнул тяжелые занавески
окон и опять бросился на диван.
Толстоногий стол, заваленный почерневшими
от старинной пыли, словно прокопченными бумагами, занимал весь промежуток между двумя
окнами; по
стенам висели турецкие ружья, нагайки, сабля, две ландкарты, какие-то анатомические рисунки, портрет Гуфеланда, [Гуфеланд Христофор (1762–1836) — немецкий врач, автор широко в свое время популярной книги «Искусство продления человеческой жизни».] вензель из волос в черной рамке и диплом под стеклом; кожаный, кое-где продавленный и разорванный, диван помещался между двумя громадными шкафами из карельской березы; на полках в беспорядке теснились книги, коробочки, птичьи чучелы, банки, пузырьки; в одном углу стояла сломанная электрическая машина.