Неточные совпадения
От Шкотова вверх по долине Цимухе сначала идет проселочная дорога, которая после села Новороссийского сразу переходит в тропу. По этой тропе можно
выйти и на Сучан, и на
реку Кангоузу [Сан — разлившееся озеро.],
к селу Новонежину. Дорога несколько раз переходит с одного берега
реки на другой, и это является причиной, почему во время половодья сообщение по ней прекращается.
Мы плыли по главному руслу и только в случае крайней нужды сворачивали в сторону, с тем чтобы при первой же возможности
выйти на
реку снова. Протоки эти, заросшие лозой и камышами, совершенно скрывали нашу лодку. Мы плыли тихо и нередко подходили
к птицам ближе, чем на ружейный выстрел. Иногда мы задерживались нарочно и подолгу рассматривали их.
Сильный ветер гнал воду
к устью Лефу, вследствие чего
река вышла из берегов и понемногу стала затоплять равнину.
После переправы у фанзы Хаудиен экспедиция направилась вверх по
реке Ситухе, стараясь обойти болота и поскорее
выйти к горам.
От гольдских фанз шли 2 пути. Один был кружной, по левому берегу Улахе, и вел на Ното, другой шел в юго-восточном направлении, мимо гор Хуанихеза и Игыдинза. Мы выбрали последний. Решено было все грузы отправить на лодках с гольдами вверх по Улахе, а самим переправиться через
реку и по долине Хуанихезы
выйти к поселку Загорному, а оттуда с легкими вьюками пройти напрямик в деревню Кокшаровку.
В 10 часов утра отряд наш, во главе с Паначевым, выступил из деревни и направился кверху по
реке Вангоу. Нам предстояло перевалить через хребет, отделяющий Даубихе от Улахе, и по
реке, не имеющей названия,
выйти к устью Фудзина.
Утром, как только мы отошли от бивака, тотчас же наткнулись на тропку. Она оказалась зверовой и шла куда-то в горы! Паначев повел по ней. Мы начали было беспокоиться, но оказалось, что на этот раз он был прав. Тропа привела нас
к зверовой фанзе. Теперь смешанный лес сменился лиственным редколесьем. Почуяв конец пути, лошади прибавили шаг. Наконец показался просвет, и вслед за тем мы
вышли на опушку леса. Перед нами была долина
реки Улахе. Множество признаков указывало на то, что деревня недалеко.
От деревни Кокшаровки дорога идет правым берегом Улахе, и только в одном месте, где
река подмывает утесы, она удаляется в горы, но вскоре опять
выходит в долину.
Река Фудзин имеет направление течения широтное, но в низовьях постепенно заворачивает
к северу и сливается с Улахе на 2 км ниже левого края своей долины.
Река Сыдагоу длиною 60 км. В верхней половине она течет параллельно Вай-Фудзину, затем поворачивает
к востоку и впадает в него против села Пермского. Мы
вышли как раз
к тому месту, где Сыдагоу делает поворот.
Река эта очень каменистая и порожистая. Пермцы пробовали было по ней сплавлять лес, но он так сильно обивался о камни, что пришлось бросить это дело. Нижняя часть долины, где проходит почтовый тракт, открытая и удобная для земледелия, средняя — лесистая, а верхняя — голая и каменистая.
После полудня мы
вышли наконец
к реке Сандагоу. В русле ее не было ни капли воды. Отдохнув немного в тени кустов, мы пошли дальше и только
к вечеру могли утолить мучившую нас жажду. Здесь в глубокой яме было много мальмы [Рыба, похожая на горную форель.]. Загурский и Туртыгин без труда наловили ее столько, сколько хотели. Это было как раз кстати, потому что взятое с собой продовольствие приходило
к концу.
В верхней части
река Сандагоу слагается из 2
рек — Малой Сандагоу, имеющей истоки у Тазовской горы, и Большой Сандагоу, берущей начало там же, где и Эрлдагоу (приток Вай-Фудзина). Мы
вышли на вторую речку почти в самых ее истоках. Пройдя по ней 2–3 км, мы остановились на ночлег около ямы с водою на краю размытой террасы. Ночью снова была тревога. Опять какое-то животное приближалось
к биваку. Собаки страшно беспокоились. Загурский 2 раза стрелял в воздух и отогнал зверя.
Подкрепив силы чаем с хлебом, часов в 11 утра мы пошли вверх по
реке Сальной. По этой речке можно дойти до хребта Сихотэ-Алинь. Здесь он ближе всего подходит
к морю. Со стороны Арзамасовки подъем на него крутой, а с западной стороны — пологий. Весь хребет покрыт густым смешанным лесом. Перевал будет на
реке Ли-Фудзин, по которой мы
вышли с
реки Улахе
к заливу Ольги.
Выйдя из леса,
река отклоняется сначала влево, а затем около большой поляны снова пересекает долину и подходит
к горам с правой стороны.
Если идти вверх по
реке Дабэйце, то можно
выйти в верховья Ваку и далее
к охотничьему поселку Сидатун на Имане.
Не доходя 10 км до перевала, тропа делится на две. Одна идет на восток, другая поворачивает
к югу. Если идти по первой, то можно
выйти на
реку Динзахе, вторая приведет на Вангоу (притоки Тадушу). Мы выбрали последнюю. Тропа эта пешеходная, много кружит и часто переходит с одного берега на другой.
За перевалом, следуя течению воды
к востоку, мы часа в 3,5 дня
вышли на
реку Инза-Лазагоу — Долина серебряной скалы.
Река эта будет самым большим и ближайшим
к морю притоком Тютихе. В верховьях Инза-Лазагоу состоит тоже из 2 речек, именуемых также Сицой и Тунцой. Каждая из них, в свою очередь, слагается из нескольких мелких ручьев.
Во время наводнения в 1904 году
река прорвала эту плотину и
вышла прямо
к бухте.
После этого он выстрелил из ружья в воздух, затем бросился
к березе, спешно сорвал с нее кору и зажег спичкой. Ярким пламенем вспыхнула сухая береста, и в то же мгновение вокруг нас сразу стало вдвое темнее. Испуганные выстрелом изюбры шарахнулись в сторону, а затем все стихло. Дерсу взял палку и накрутил на нее горящую бересту. Через минуту мы шли назад, освещая дорогу факелом. Перейдя
реку, мы
вышли на тропинку и по ней возвратились на бивак.
На другой день, 7 сентября, мы продолжали наше путешествие. От китайского охотничьего балагана шли 2 тропы: одна — вниз, по
реке Синанце, а другая — вправо, по
реке Аохобе (по-удэгейски — Эhе, что значит — черт). Если бы я пошел по Синанце, то
вышел бы прямо
к заливу Джигит. Тогда побережье моря между
реками Тютихе и Иодзыхе осталось бы неосмотренным.
По этой последней в 3 дня китайцы
выходят к истокам
реки Санхобе.
Неточные совпадения
Как только зазвучали первые аккорды пианино, Клим
вышел на террасу, постоял минуту, глядя в заречье, ограниченное справа черным полукругом леса, слева — горою сизых облаков, за которые уже скатилось солнце. Тихий ветер ласково гнал
к реке зелено-седые волны хлебов. Звучала певучая мелодия незнакомой, минорной пьесы. Клим пошел
к даче Телепневой. Бородатый мужик с деревянной ногой заступил ему дорогу.
«Вероятно, шут своего квартала», — решил Самгин и, ускорив шаг,
вышел на берег Сены. Над нею шум города стал гуще, а
река текла так медленно, как будто ей тяжело было уносить этот шум в темную щель, прорванную ею в нагромождении каменных домов. На черной воде дрожали, как бы стремясь растаять, отражения тусклых огней в окнах. Черная баржа прилепилась
к берегу, на борту ее стоял человек, щупая воду длинным шестом, с
реки кто-то невидимый глухо говорил ему:
— Потом, надев просторный сюртук или куртку какую-нибудь, обняв жену за талью, углубиться с ней в бесконечную, темную аллею; идти тихо, задумчиво, молча или думать вслух, мечтать, считать минуты счастья, как биение пульса; слушать, как сердце бьется и замирает; искать в природе сочувствия… и незаметно
выйти к речке,
к полю…
Река чуть плещет; колосья волнуются от ветерка, жара… сесть в лодку, жена правит, едва поднимает весло…
— Это пять минут ходьбы отсюда, — говорила Надежда Васильевна, когда они
выходили из ворот. — Из ворот сейчас налево, спустимся
к реке, а потом повернем за угол, — тут и колпаковское гнездо.
Ведь знал же я одну девицу, еще в запрошлом «романтическом» поколении, которая после нескольких лет загадочной любви
к одному господину, за которого, впрочем, всегда могла
выйти замуж самым спокойным образом, кончила, однако же, тем, что сама навыдумала себе непреодолимые препятствия и в бурную ночь бросилась с высокого берега, похожего на утес, в довольно глубокую и быструю
реку и погибла в ней решительно от собственных капризов, единственно из-за того, чтобы походить на шекспировскую Офелию, и даже так, что будь этот утес, столь давно ею намеченный и излюбленный, не столь живописен, а будь на его месте лишь прозаический плоский берег, то самоубийства, может быть, не произошло бы вовсе.