Неточные совпадения
Часов в 9 утра мы снялись с бивака и пошли вверх по реке Билимбе. Погода не изменилась к лучшему. Деревья словно плакали: с ветвей их на землю все время падали крупные капли, даже
стволы были мокрые.
Около речки на галечниковых наносах в изобилии растут: корзиночная ива и пирамидальная ива, из
ствола которой туземцы выдалбливают челноки.
Пробираться сквозь заросли горелого леса всегда трудно. Оголенные от коры
стволы деревьев с заостренными сучками в беспорядке лежат на земле. В густой траве их не видно, и потому часто спотыкаешься и падаешь. Обыкновенно после однодневного пути по такому горелому колоднику ноги у лошадей изранены, у людей одежда изорвана, а лица и руки исцарапаны в кровь. Зная по опыту, что гарь выгоднее обойти стороной, хотя бы и с затратой времени, мы спустились к ручью и пошли по гальке.
Ночь была ясная. Одна сторона реки была освещена, другая — в тени. При лунном свете листва деревьев казалась посеребренной,
стволы — белесовато-голубыми, а тени — черными. Кусты тальника низко склонились над водой, точно они хотели скрыть что-то около своих берегов. Кругом было тихо, безмолвно, только река слабо шумела на перекатах.
Дерсу стал осматривать
стволы деревьев.
Корни этого древесного растения находятся вверху, а
ствол и ветви его стелются по склону, как раз навстречу человеку, поднимающемуся в гору.
Здешняя липа не достигает таких размеров, как в Южно-Уссурийском крае, но зато
ствол ее массивный и не имеет дупла.
Солон тихонько подкрался к кедру, крикнул и изо всей силы ударил по
стволу палкой.
Одни гробы стояли на коротких сваях под крышей, другие были засунуты между
стволами тальников.
Охотиться нам долго не пришлось. Когда мы снова сошлись, день был на исходе. Солнце уже заглядывало за горы, лучи его пробрались в самую глубь леса и золотистым сиянием осветили
стволы тополей, остроконечные вершины елей и мохнатые шапки кедровников. Где-то в стороне от нас раздался пронзительный крик.
Всюду, куда ни глянешь, чернели лишенные коры и ветвей, обгоревшие
стволы деревьев.
Старик таза тоже отказался лезть на дерево. Тогда я решил взобраться на кедр сам.
Ствол его был ровный, гладкий и с подветренной стороны запорошенный снегом. С большими усилиями я поднялся не более как на три метра. У меня скоро озябли руки, и я должен был спуститься обратно на землю.
— Стрелять, — отвечал он просто и, заметив в моих глазах удивление, стал говорить о том, что в
стволе ружья накопилось много грязи. При выстреле пуля пройдет по нарезам и очистит их; после этого канал
ствола останется только протереть тряпкой.
Неточные совпадения
Вдруг лошади рванулись, Левин ударился головой о
ствол чьего-то ружья, и раздался выстрел.
Разве не молодость было то чувство, которое он испытывал теперь, когда, выйдя с другой стороны опять на край леса, он увидел на ярком свете косых лучей солнца грациозную фигуру Вареньки, в желтом платье и с корзинкой шедшей легким шагом мимо
ствола старой березы, и когда это впечатление вида Вареньки слилось в одно с поразившим его своею красотой видом облитого косыми лучами желтеющего овсяного поля и за полем далекого старого леса, испещренного желтизною, тающего в синей дали?
— Скверный промах из правого
ствола, — отвечал Степан Аркадьич, заряжая ружье. — Шш… летит.
Косые лучи солнца были еще жарки; платье, насквозь промокшее от пота, липло к телу; левый сапог, полный воды, был тяжел и чмокал; по испачканному пороховым осадком лицу каплями скатывался пот; во рту была горечь, в носу запах пороха и ржавчины, в ушах неперестающее чмоканье бекасов; до
стволов нельзя было дотронуться, так они разгорелись; сердце стучало быстро и коротко; руки тряслись от волнения, и усталые ноги спотыкались и переплетались по кочкам и трясине; но он всё ходил и стрелял.
«Нет, надо опомниться!» сказал он себе. Он поднял ружье и шляпу, подозвал к ногам Ласку и вышел из болота. Выйдя на сухое, он сел на кочку, разулся, вылил воду из сапога, потом подошел к болоту, напился со ржавым вкусом воды, намочил разгоревшиеся
стволы и обмыл себе лицо и руки. Освежившись, он двинулся опять к тому месту, куда пересел бекас, с твердым намерением не горячиться.