Неточные совпадения
Мы не спали всю ночь, зябли,
подкладывали дрова
в костер, несколько раз принимались пить чай и
в промежутках между чаепитиями дремали.
Сами мы были утомлены не меньше, чем собаки, и потому тотчас после чая,
подложив побольше дров
в костер, стали устраиваться на ночь.
Лесной великан хмурился и только солидно покачивался из стороны
в сторону. Я вспомнил пургу около озера Ханка и снежную бурю при переходе через Сихотэ-Алинь. Я слышал, как таза
подкладывал дрова
в огонь и как шумело пламя
костра, раздуваемое ветром. Потом все перепуталось, и я задремал. Около полуночи я проснулся. Дерсу и Китенбу не спали и о чем-то говорили между собой. По интонации голосов я догадался, что они чем-то встревожены.
Мы думали, что к утру дождь прекратится, но ошиблись. С рассветом он пошел еще сильнее. Чтобы вода не залила огонь, пришлось
подкладывать в костры побольше дров. Дрова горели плохо и сильно дымили. Люди забились в комарники и не показывались наружу. Время тянулось томительно долго.
Когда Дерсу закончил свою работу, было уже темно.
Подложив в костер сырых дров, чтобы они горели до утра, мы тихонько пошли на бивак.
Неточные совпадения
Говорил он долго, и ему нравилось, что слова его звучат спокойно, твердо. Взглянув через плечо на товарища, он увидал, что Макаров сидит заложив ногу на ногу,
в зубах его, по обыкновению, дымится папироса. Он разломал коробку из-под спичек, уложил обломки
в пепельницу, поджег их и,
подкладывая в маленький
костер спички, внимательно наблюдает, как они вспыхивают.
Костер стал гореть не очень ярко; тогда пожарные, входя во дворы, приносили оттуда поленья дров,
подкладывали их
в огонь, — на минуту дым становился гуще, а затем огонь яростно взрывал его, и отблески пламени заставляли дома дрожать, ежиться.
Подложив дров
в костер, я выждал, когда они хорошо разгорелись, и вскрыл нарыв.
— Балаган! — закричал я своим спутникам. Тотчас Рожков и Ноздрин явились на мой зов. Мы разобрали корье и у себя на биваке сделали из него защиту от ветра. Затем мы сели на траву поближе к огню, переобулись и тотчас заснули. Однако, сон наш не был глубоким. Каждый раз, как только уменьшался огонь
в костре, мороз давал себя чувствовать. Я часто просыпался,
подкладывал дрова
в костер, сидел, дремал, зяб и клевал носом.
Люди принялись разводить огонь: один принес сухую жердь от околицы, изрубил ее на поленья, настрогал стружек и наколол лучины для подтопки, другой притащил целый ворох хворосту с речки, а третий, именно повар Макей, достал кремень и огниво, вырубил огня на большой кусок труту, завернул его
в сухую куделю (ее возили нарочно с собой для таких случаев), взял
в руку и начал проворно махать взад и вперед, вниз и вверх и махал до тех пор, пока куделя вспыхнула; тогда
подложили огонь под готовый
костер дров со стружками и лучиной — и пламя запылало.