Неточные совпадения
Мы уселись у костра и стали разговаривать. Наступила ночь. Туман, лежавший доселе
на поверхности воды, поднялся кверху и превратился в тучи. Раза два принимался накрапывать дождь. Вокруг нашего костра было темно — ничего не видно. Слышно было, как
ветер трепал
кусты и деревья, как неистовствовало море и лаяли в селении собаки.
В сумерки мы возвратились назад. В фанзе уже горел огонь. Я лег
на кан, но долго не мог уснуть. Дождь хлестал по окнам; вверху, должно быть
на крыше, хлопало корье; где-то завывал
ветер, и не разберешь, шумел ли то дождь, или стонали озябшие
кусты и деревья. Буря бушевала всю ночь.
Тоскливо завывал
ветер в трубе и шелестел сухой травой
на крыше. Снаружи что-то царапало по стене, должно быть, качалась сухая ветка растущего поблизости
куста или дерева. Убаюкиваемый этими звуками, я сладко заснул.
Наконец начало светать. Воздух наполнился неясными сумеречными тенями, звезды стали гаснуть, точно они уходили куда-то в глубь неба. Еще немного времени — и кроваво-красная заря показалась
на востоке.
Ветер стал быстро стихать, а мороз — усиливаться. Тогда Дерсу и Китенбу пошли к
кустам. По следам они установили, что мимо нас прошло девять кабанов и что тигр был большой и старый. Он долго ходил около бивака и тогда только напал
на собак, когда костер совсем угас.
Неточные совпадения
Брат сел под
кустом, разобрав удочки, а Левин отвел лошадь, привязал ее и вошел в недвижимое
ветром огромное серо-зеленое море луга. Шелковистая с выспевающими семенами трава была почти по пояс
на заливном месте.
Было то время года, перевал лета, когда урожай нынешнего года уже определился, когда начинаются заботы о посеве будущего года и подошли покосы, когда рожь вся выколосилась и, серо зеленая, не налитым, еще легким колосом волнуется по
ветру, когда зеленые овсы, с раскиданными по ним
кустами желтой травы, неровно выкидываются по поздним посевам, когда ранняя гречиха уже лопушится, скрывая землю, когда убитые в камень скотиной пары́ с оставленными дорогами, которые не берет соха, вспаханы до половины; когда присохшие вывезенные кучи навоза пахнут по зарям вместе с медовыми травами, и
на низах, ожидая косы, стоят сплошным морем береженые луга с чернеющимися кучами стеблей выполонного щавельника.
Солнце едва выказалось из-за зеленых вершин, и слияние первой теплоты его лучей с умирающей прохладой ночи наводило
на все чувства какое-то сладкое томление; в ущелье не проникал еще радостный луч молодого дня; он золотил только верхи утесов, висящих с обеих сторон над нами; густолиственные
кусты, растущие в их глубоких трещинах, при малейшем дыхании
ветра осыпали нас серебряным дождем.
Ночь была тихая, славная, самая удобная для езды.
Ветер то прошелестит в
кустах, закачает ветки, то совсем замрет;
на небе кое-где виднелись неподвижные серебристые облачка; месяц стоял высоко и ясно озарял окрестность. Я растянулся
на сене и уже вздремнул было… да вспомнил о «неладном месте» и встрепенулся.
Открытая дверь подергивалась от
ветра на железном крючке, дорожки были сыры и грязны; старые березы с оголенными белыми ветвями,
кусты и трава, крапива, смородина, бузина с вывернутыми бледной стороной листьями бились
на одном месте и, казалось, хотели оторваться от корней; из липовой аллеи, вертясь и обгоняя друг друга, летели желтые круглые листья и, промокая, ложились
на мокрую дорогу и
на мокрую темно-зеленую отаву луга.