Неточные совпадения
Кругом все белело от инея.
Вода в лужах замерзла. Под тонким слоем
льда стояли воздушные пузыри. Засохшая желто-бурая трава искрилась такими яркими блестками, что больно было на нее смотреть. Сучья деревьев, камни
и утоптанная земля на тропе покрылись холодным матовым налетом.
28-го числа день был такой же пасмурный, как
и накануне. Ручьи еще шумели в горах, но
и они уже начали испытывать на себе заморозки. По
воде всюду плыла шуга, появились забереги, кое-где стал образовываться донный
лед.
Когда мы проснулись, солнце стояло уже высоко. Утро было морозное, ясное.
Вода в озерках покрылась блестящим тонким слоем
льда,
и только полыньи казались темными пятнами.
За последние четыре дня река хорошо замерзла.
Лед был ровный, гладкий
и блестел как зеркало. Вследствие образования донного
льда и во время ледостава
вода в реке поднялась выше своего уровня
и заполнила все протоки. Это позволило нам сокращать путь
и идти напрямик, минуя извилины реки
и такие места, где
лед стал торосом.
Здесь случилось маленькое происшествие, которое задержало нас почти на целый день. Ночью мы не заметили, как
вода подошла к биваку. Одна нарта вмерзла в
лед. Пришлось ее вырубать топорами, потом оттаивать полозья на огне
и исправлять поломки. Наученные опытом, дальше на биваках мы уже не оставляли нарты на
льду, а ставили их на деревянные катки.
Огромное впечатление произвел на меня рассказ о гибели экипажа «Жаннеты» среди
льдов и вод, над которыми через пятьдесят лет мчали по воздуху советские герои-летчики челюскинцев и спасли сто одного человека с корабля, раздавленного льдами.
— Что, мол, пожар, что ли?» В окно так-то смотрим, а он глядел, глядел на нас, да разом как крикнет: «Хозяин, говорит, Естифей Ефимыч потонули!» — «Как потонул? где?» — «К городничему, говорит, за реку чего-то пошли, сказали, что коли Федосья Ивановна, — это я-то, — придет, чтоб его в чуланчике подождали, а тут, слышим, кричат на берегу: „Обломился, обломился, потонул!“ Побегли — ничего уж не видно, только дыра во
льду и водой сравнялась, а приступить нельзя, весь лед иструх».
Неточные совпадения
Сергей Иванович давно уже отобедал
и пил
воду с лимоном
и льдом в своей комнате, просматривая только что полученные с почты газеты
и журналы, когда Левин, с прилипшими от пота ко лбу спутанными волосами
и почерневшею, мокрою спиной
и грудью, с веселым говором ворвался к нему в комнату.
После полудня она начала томиться жаждой. Мы отворили окна — но на дворе было жарче, чем в комнате; поставили
льду около кровати — ничего не помогало. Я знал, что эта невыносимая жажда — признак приближения конца,
и сказал это Печорину. «
Воды,
воды!..» — говорила она хриплым голосом, приподнявшись с постели.
И вот уже трещат морозы //
И серебрятся средь полей… // (Читатель ждет уж рифмы розы; // На, вот возьми ее скорей!) // Опрятней модного паркета // Блистает речка,
льдом одета. // Мальчишек радостный народ // Коньками звучно режет
лед; // На красных лапках гусь тяжелый, // Задумав плыть по лону
вод, // Ступает бережно на
лед, // Скользит
и падает; веселый // Мелькает, вьется первый снег, // Звездами падая на брег.
Не более пяти-шести шагов отделяло Клима от края полыньи, он круто повернулся
и упал, сильно ударив локтем о
лед. Лежа на животе, он смотрел, как
вода, необыкновенного цвета, густая
и, должно быть, очень тяжелая, похлопывала Бориса по плечам, по голове. Она отрывала руки его ото
льда, играючи переплескивалась через голову его, хлестала по лицу, по глазам, все лицо Бориса дико выло, казалось даже, что
и глаза его кричат: «Руку… дай руку…»
Судорожным движением всего тела Клим отполз подальше от этих опасных рук, но, как только он отполз, руки
и голова Бориса исчезли, на взволнованной
воде качалась только черная каракулевая шапка, плавали свинцовые кусочки
льда и вставали горбики
воды, красноватые в лучах заката.