Неточные совпадения
После ужина, протерев ружья, стрелки сейчас же легли спать. Я хотел было заняться съемками, но работа у меня как-то не клеилась. Я
завернулся в бурку, лег к огню и тоже уснул.
Подбросив еще раз дров
в огонь, мы
завернулись в одеяла и легли спать.
Незаметно мы досидели с ним до полуночи. Наконец Дерсу начал дремать. Я закрыл свою тетрадь,
завернулся в одеяло, лег поближе к огню и скоро заснул. Ночью сквозь сон я слышал, как он поправлял огонь и прикрывал меня своей палаткой.
С полчаса посидел я у огня. Беспокойство мое исчезло. Я пошел
в палатку,
завернулся в одеяло, уснул, а утром проснулся лишь тогда, когда все уже собирались
в дорогу. Солнце только что поднялось из-за горизонта и посылало лучи свои к вершинам гор.
Наконец я почувствовал, что веки мои слипаются. Я
завернулся в одеяло и погрузился
в сон.
Удэгейцы сказали ему, что я беспокоился о нем и долго искал
в темноте. Логада ответил, что
в балагане людно и тесно и потому он решил спать снаружи. Затем он поплотнее
завернулся в свою куртку, лег на траву и снова уснул. Я вернулся
в балаган и рассказал Дерсу о случившемся.
Покончив с работой, я еще раз напился чаю,
завернулся в одеяло и, повернувшись спиной к огню, сладко уснул.
Неточные совпадения
— Слава богу! не видали, как и день кончился! — сказал бригадир и,
завернувшись в шинель, улегся спать во второй раз.
Я лег на диван,
завернувшись в шинель и оставив свечу на лежанке, скоро задремал и проспал бы спокойно, если б, уж очень поздно, Максим Максимыч, взойдя
в комнату, не разбудил меня. Он бросил трубку на стол, стал ходить по комнате, шевырять
в печи, наконец лег, но долго кашлял, плевал, ворочался…
Я
завернулся в бурку и сел у забора на камень, поглядывая вдаль; передо мной тянулось ночною бурею взволнованное море, и однообразный шум его, подобный ропоту засыпающегося города, напомнил мне старые годы, перенес мои мысли на север,
в нашу холодную столицу.
Она, по обыкновению, дожидалась меня у калитки,
завернувшись в шубку; луна освещала ее милые губки, посиневшие от ночного холода. Узнав меня, она улыбнулась, но мне было не до нее. «Прощай, Настя», — сказал я, проходя мимо. Она хотела что-то отвечать, но только вздохнула.
После молитвы
завернешься, бывало,
в одеяльце; на душе легко, светло и отрадно; одни мечты гонят другие, — но о чем они?