Как ни привыкнешь к морю, а всякий раз, как надо сниматься с якоря, переживаешь минуту скуки: недели, иногда месяцы под парусами — не удовольствие, а необходимое зло. В продолжительном плавании и сны перестают сниться береговые. То снится, что лежишь на окне каюты, на аршин от кипучей бездны, и любуешься узорами пены, а другой бок судна поднялся сажени на три от воды; то видишь в тумане какой-нибудь
новый остров, хочется туда, да рифы мешают…
Неточные совпадения
Темно-зелеными садами // Ее покрылись
острова, // И перед младшею столицей // Померкла старая Москва, // Как перед
новою царицей // Порфироносная вдова.
В 1521 году Магеллан, первый, с своими кораблями пристал к юго-восточной части
острова Магинданао и подарил Испании
новую, цветущую колонию, за что и поставлен ему монумент на берегу Пассига. Вторая экспедиция приставала к Магинданао в 1524 году, под начальством Хуана Гарсия Хозе де Лоаиза. Спустя недолго приходил мореплаватель Виллалобос, который и дал
островам название Филиппинских в честь наследника престола, Филиппа II, тогда еще принца астурийского.
Но один потерпел при выходе какое-то повреждение, воротился и получил помощь от жителей: он был так тронут этим, что, на прощанье, съехал с людьми на берег, поколотил и обобрал поселенцев. У одного забрал всех кур, уток и тринадцатилетнюю дочь, у другого отнял свиней и жену, у старика же Севри, сверх того, две тысячи долларов — и ушел. Но прибывший вслед за тем английский военный корабль дал об этом знать на Сандвичевы
острова и в Сан-Франциско, и преступник был схвачен, с судном, где-то в
Новой Зеландии.
Запасшись кнутом на случай
новых еврейских оваций, он весь день осматривал достопримечательности и долго стоял, задравши голову, перед старым замком на
острове.
К приезду
новых людей они относились всегда подозрительно, с опасением за свое будущее, но встречали их всякий раз любезно, без малейшего протеста, и самое большее, если они при этом лгали, описывая Сахалин в мрачных красках и думая этим отвадить иностранцев от
острова.