Неточные совпадения
Я шел осторожно, иногда останавливался и прислушивался;
собака моя плелась сзади. Тропа стала забирать вправо, и я думал, что она заведет меня в горы, но вот впереди показался просвет. Раздвинув заросли, я увидел быстро бегущую воду в реке, по которой стремительно неслись клочья пены и всякий мусор.
Собака выражала явный страх и все время жалась к
моим ногам.
Буря свирепствовала всю ночь. Дня через два после этой экскурсии прибыли, наконец, долгожданные грузы с реки Кузнецовой. К этому времени
мой санный обоз был готов и
собаки собраны.
Мои спутники выпрягли
собак, сняли лыжи, пустили нарты вперед и, сдерживая их на веревках, стали легонько спускаться вниз.
— Нет, зачем; скажи, что кланяться велел, больше ничего не нужно. А теперь я опять к
моим собакам. Странно! хочу остановить мысль на смерти, и ничего не выходит. Вижу какое-то пятно… и больше ничего.
— Не беспокойтесь, лекарь,
моя собака вас не укусит, — громко отрезал Коля, заметив несколько беспокойный взгляд доктора на Перезвона, ставшего на пороге. Гневная нотка прозвенела в голосе Коли. Слово же «лекарь», вместо доктор, он сказал нарочно и, как сам объявил потом, «для оскорбления сказал».
Был невыносимо жаркий июльский день, когда я, медленно передвигая ноги, вместе с
моей собакой поднимался вдоль Колотовского оврага в направлении Притынного кабачка.
Неточные совпадения
Судья тоже, который только что был пред
моим приходом, ездит только за зайцами, в присутственных местах держит
собак и поведения, если признаться пред вами, — конечно, для пользы отечества я должен это сделать, хотя он мне родня и приятель, — поведения самого предосудительного.
— Да, это всё может быть верно и остроумно… Лежать, Крак! — крикнул Степан Аркадьич на чесавшуюся и ворочавшую всё сено
собаку, очевидно уверенный в справедливости своей темы и потому спокойно и неторопливо. — Но ты не определил черты между честным и бесчестным трудом. То, что я получаю жалованья больше, чем
мой столоначальник, хотя он лучше меня знает дело, — это бесчестно?
Я до сих пор стараюсь объяснить себе, какого рода чувство кипело тогда в груди
моей: то было и досада оскорбленного самолюбия, и презрение, и злоба, рождавшаяся при мысли, что этот человек, теперь с такою уверенностью, с такой спокойной дерзостью на меня глядящий, две минуты тому назад, не подвергая себя никакой опасности, хотел меня убить как
собаку, ибо раненный в ногу немного сильнее, я бы непременно свалился с утеса.
— Благодетель! вы все можете сделать. Не закон меня страшит, — я перед законом найду средства, — но то, что непов<инно> я брошен в тюрьму, что я пропаду здесь, как
собака, и что
мое имущество, бумаги, шкатулка… спасите!