Неточные совпадения
Леса в верховьях Мухеня довольно богато населены пернатыми. Я видел
ворон, дятлов, поползней и снегирей. Они наполняли лес криками и ударами
клювов по стволам сухостойных деревьев.
Вороны и ронжи при нашем приближении улетали прочь, дятлы прятались за ветвями и только одним глазом поглядывали на проходящих людей. Только поползни и снегири держали себя независимо и свободно, даже в тех случаях, когда мы подходили к ним совсем близко.
В промежутке между реками Динзахе и Картуном Иман принимает в себя много больших и малых притоков, которые имеют следующие названия: с правой стороны — Яумуга (25 км), Логозуйза [Лао-гуа-цзуй-цзы —
вороний клюв.] (20 км) и Вамбалаза, то есть Черепашья скала (25 км).
— Как есть простота. Раздевай его догола, он сам будет помогать скидать с себя одежду; долби ему
ворона клювом голову, не смахнет рукой. А признайся, дяденька, мастерски сыграл я комедь, хоть бы Расплюеву. Чуть-чуть было не сорвалось, как стал читать проповедь. Да разом поправился, захныкал так, что любому актеру лучше не состроить. Откуда взялись слезы.
Неточные совпадения
Вороны сначала пробовали было обороняться, но, получив несколько сильных ударов
клювом, уступили свои места и улетели прочь.
Трактир Егорова когда-то принадлежал Воронину, и на вывеске была изображена
ворона, держащая в
клюве блин. Все лавки Охотного ряда были мясные, рыбные, а под ними зеленные подвалы. Задние двери лавок выходили на огромный двор — Монетный, как его называли издревле. На нем были тоже одноэтажные мясные, живорыбные и яичные лавки, а посредине — двухэтажный «Монетный» трактир. В задней части двора — ряд сараюшек с погребами и кладовыми, кишевшими полчищами крыс.
Я выстрелил в ту
ворону, которая с яйцом в
клюве только что уселась на краю соседней террасы.
— И думать не смей! — зашумели девочки со всех сторон. — Мы все хотели взять
ворону… все… только боялись ее
клюва, а ты бесстрашная… Всему классу это сойдет, а тебе нет.
Это был, очевидно, выпавший из гнезда птенец-вороненок, еще не умевший летать. Он беспомощно помахивал своими крыльями, поминутно раскрывал желтый
клюв и испускал из него свое непонятное: Кар! Кар! Кар!