— Андрей Иваныч, это вы? Все здесь? — перебил его Саша и, схватив
руку матроса, долго и с каким-то особым выражением пожимал ее.
Неточные совпадения
Не зная, пугаться ему или смеяться,
матрос тихо сбежал; а Саша поймал за
руку кружившегося Колесникова и сказал...
Не столь искусный Петруша еще медлителен: пальцы нет-нет да и прилипнут, а
матрос так отхватывает
руку, словно под нею огонь; и еще позволяет улыбнуться своим глазам неопытный Петруша, а Андрей Иваныч строг до важности, степенен, как жених на смотринах.
Плакали и другие, целовали
руки матросам и просили пить. Один дико захохотал. Некоторые лежали без чувств. Юнга, мальчик лет пятнадцати, сидевший около Володи, с воспаленными глазами умолял его дать еще глоток… один глоток…
Неточные совпадения
— Благодарю! — Грэй сильно сжал
руку боцмана, но тот, сделав невероятное усилие, ответил таким пожатием, что капитан уступил. После этого подошли все, сменяя друг друга застенчивой теплотой взгляда и бормоча поздравления. Никто не крикнул, не зашумел — нечто не совсем простое чувствовали
матросы в отрывистых словах капитана. Пантен облегченно вздохнул и повеселел — его душевная тяжесть растаяла. Один корабельный плотник остался чем-то недоволен: вяло подержав
руку Грэя, он мрачно спросил:
Она, играя бровями, с улыбочкой в глазах, рассказала, что царь капризничает: принимая председателя Думы — вел себя неприлично, узнав, что
матросы убили какого-то адмирала, — топал ногами и кричал, что либералы не смеют требовать амнистии для политических, если они не могут прекратить убийства; что келецкий губернатор застрелил свою любовницу и это сошло ему с
рук безнаказанно.
А один
матрос схватил его за
руку, бросил за спину себе, в улицу, и тявкнул дважды, басом:
Мулаты, мулатки в европейских костюмах; далее пьяные английские
матросы, махая
руками, крича во все горло, в шляпах и без шляп, катаются в экипажах или толкутся у пристани.
Мы через рейд отправились в город, гоняясь по дороге с какой-то английской яхтой, которая ложилась то на правый, то на левый галс, грациозно описывая круги. Но и наши
матросы молодцы: в белых рубашках, с синими каймами по воротникам, в белых же фуражках, с расстегнутой грудью, они при слове «Навались! дай ход!» разом вытягивали мускулистые
руки, все шесть голов падали на весла, и, как львы, дерущие когтями землю, раздирали веслами упругую влагу.