Жестоким провидцем, могучим волхвом стал кто-то невидимый, облаченный во множественность: куда протянет палец, там и горит, куда
метнет глазами, там и убивают — трещат выстрелы, льется отворенная кровь; или в безмолвии скользит нож по горлу, нащупывает жизнь.
Неточные совпадения
Она не расслышала слова «мы» и видела только хмурую бледность, вдруг
заметила, что обвод
глаз стал словно чернее и сами
глаза глубже. И не успела еще осмыслить замеченного, как поднял Саша эти самые свои пугающие
глаза и строго сказал...
Томительные зовы, нежные призывы звучат непрестанно; зовет глубина и ширь, открыла вещие
глаза свои пустыня и
молит: Саша!
Как будто давно не видала Саши: припоминает Елена Петровна его теперешний взгляд — да, этот смотрит
смело и красиво, и разве только чуть-чуть тяжело, когда надолго остановится, забудет перевести
глаза.
«Да скоро ли он?» — думал Погодин, мучась. Слегка расставив ноги в мягких, без каблуков, сапогах, — точно не
смел стать спокойнее и тверже, — священник нерешительно касался рукою наперсного креста; вдруг заморгал часто выцветшими
глазами и сказал добрым, дрожащим от доброты и желания убедить голосом...
А.П.». И так и не
заметил этой ночи, последней в этой жизни, не простился с нею, не обласкал
глазами, не оплакал — вся она прошла в биении переполненного сердца, взрывах ненужных слов, разрывавших голову, в чуждой этому дому любви к чуждому и далекому человеку.
И, только
метнув в сторону точно случайный взгляд и поймав на лету горящий лукавством и весельем
глаз, улыбнется коротко, отрывисто и с пониманием, и к небу поднимет сверхравнодушное лицо: а луна-то и пляшет! — стыдно смотреть на ее отдаленное веселье.
К счастью для себя, поднял воровские
глаза Соловьев — и не увидел Жегулева, но увидел мужиков: точно на аршинных шеях тянулись к нему головы и, не мигая, ждали… Гробовую тесноту почувствовал Щеголь, до краев налился смертью и залисил, топчась на месте, даже не
смея отступить...
Жить рядом и видеть ежедневно лицо,
глаза, жать руку и ласково улыбаться; слышать голос, слова, заглядывать в самую душу — и вдруг так просто сказать, что он лжет и обманывает кого-то! И это думать давно, с самого начала, все время — и говорить «так точно», и жать руку, и ничем не обнаруживать своих подлых подозрений. Но, может быть, он и показывал видом, намеками, а Саша не
заметил… Что такое сказал вчера Колесников об Еремее, который ему не понравился?
И захваченные волной, ослепшие в дыму пожаров, не
замечали они, ни Саша, ни Колесников, того, что уже виделось ясно, отовсюду выпирало своими острыми краями: в себе самой истощалась явно народная ярость, лишенная надежд и смысла, дотла, вместе с пожарами, выгорала душа, и мертвый пепел, серый и холодный, мертво глядел из
глаз, над которыми еще круглились яростные брови.
Варвара. Ну, уж едва ли. На мужа не
смеет глаз поднять. Маменька замечать это стала, ходит да все на нее косится, так змеей и смотрит; а она от этого еще хуже. Просто мука глядеть-то на нее! Да и я боюсь.
Усердно потчевала гостя Марья Гавриловна. Но и лянсин [Высший сорт чая.], какого не бывало на пирах у самого Патапа Максимыча, и заморские водки, и тонкие дорогие вина, и роскошные закуски не шли в горло до глубины души оскорбленного тысячника… И кто ж оскорбляет, кто принижает его?.. Алешка Лохматый, что недавно не
смел глаз на него поднять. А тот, как ни в чем не бывало, распивает себе «чиколат», уплетает сухари да разные печенья.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Поди прочь отсюда! слышишь: прочь, прочь! И не
смей показываться на
глаза.
Городничий (в сторону).Славно завязал узелок! Врет, врет — и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать! (Вслух.)Справедливо изволили
заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, не жалеешь ничего, а награда неизвестно еще когда будет. (Окидывает
глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?
— И так это меня обидело, — продолжала она, всхлипывая, — уж и не знаю как!"За что же,
мол, ты бога-то обидел?" — говорю я ему. А он не то чтобы что, плюнул мне прямо в
глаза:"Утрись, говорит, может, будешь видеть", — и был таков.
Поэтому всякий смотрел всякому
смело в
глаза, зная, что его невозможно попрекнуть ни Клемантинкой, ни Раидкой, ни Матренкой.
«Не может быть, чтоб это страшное тело был брат Николай», подумал Левин. Но он подошел ближе, увидал лицо, и сомнение уже стало невозможно. Несмотря на страшное изменение лица, Левину стòило взглянуть в эти живые поднявшиеся на входившего
глаза,
заметить легкое движение рта под слипшимися усами, чтобы понять ту страшную истину, что это мертвое тело было живой брат.