Неточные совпадения
И с внезапной острой тоскою в сердце он понял, что не будет ему ни сна, ни
покоя, ни
радости, пока не пройдет этот проклятый, черный, выхваченный из циферблата час. Только тень знания о том, о чем не должно знать ни одно живое существо, стояла там в углу, и ее было достаточно, чтобы затмить свет и нагнать на человека непроглядную тьму ужаса. Потревоженный однажды страх смерти расплывался по телу, внедрялся в кости, тянул бледную голову из каждой поры тела.
И несказанная
радость охватывает ее. Нет ни сомнений, ни колебаний, она принята в лоно, она правомерно вступает в ряды тех светлых, что извека через костер, пытки и казни идут к высокому небу. Ясный мир и
покой и безбрежное, тихо сияющее счастье. Точно отошла она уже от земли и приблизилась к неведомому солнцу правды и жизни и бесплотно парит в его свете.
Неточные совпадения
Свобода с обеих сторон, — и затем — что выпадет кому из нас на долю:
радость ли обоим, наслаждение, счастье, или одному
радость,
покой, другому мука и тревоги — это уже не наше дело.
Переход от качки и холода к
покою и теплу был так ощутителен, что я с
радости не читал и не писал, позволял себе только мечтать — о чем? о Петербурге, о Москве, о вас? Нет, сознаюсь, мечты опережали корабль. Индия, Манила, Сандвичевы острова — все это вертелось у меня в голове, как у пьяного неясные лица его собеседников.
— Мы в первый раз видимся, Алексей Федорович, — проговорила она в упоении, — я захотела узнать ее, увидать ее, я хотела идти к ней, но она по первому желанию моему пришла сама. Я так и знала, что мы с ней все решим, все! Так сердце предчувствовало… Меня упрашивали оставить этот шаг, но я предчувствовала исход и не ошиблась. Грушенька все разъяснила мне, все свои намерения; она, как ангел добрый, слетела сюда и принесла
покой и
радость…
— А господь, небойсь, ничего не прощает, а? У могилы вот настиг, наказывает, последние дни наши, а — ни
покоя, ни
радости нет и — не быть! И — помяни ты мое слово! — еще нищими подохнем, нищими!
Вся жизнь ее прошла в горькой борьбе с ежедневной нуждою; не видела она
радости, не вкушала от меду счастия — казалось, как бы ей не обрадоваться смерти, ее свободе, ее
покою?