Голос обязан иметь градоначальник ясный и далеко слышный; он должен помнить, что градоначальнические легкие созданы для отдания приказаний. Я знал одного градоначальника, который, приготовляясь к сей должности, нарочно поселился на берегу моря и там во всю мочь кричал. Впоследствии этот градоначальник усмирил одиннадцать больших бунтов,
двадцать девять средних возмущений и более полусотни малых недоразумений. И все сие с помощью одного своего далеко слышного голоса.
Обратились и — нашли, что Говорков — прав, а Хотяинцев утешительно сообщил, что для суждения о спокойствии страны существуют более солидные факты: ассигновка на содержание тюрем увеличена до
двадцати девяти миллионов, кредиты на секретные расходы правительства тоже увеличены.
Неточные совпадения
Но следующая, размененная на покупку провизии к обеду для родных, стоившей
двадцать восемь рублей, хотя и вызвала в Левине воспоминание о том, что
двадцать восемь рублей — это
девять четвертей овса, который, потея и кряхтя, косили, вязали, молотили, веяли, подсевали и насыпали, — эта следующая пошла всё-таки легче.
Ну-с, итак: восемь гривен картуз, два рубля
двадцать пять прочее одеяние, итого три рубля пять копеек; рубль пятьдесят сапоги — потому что уж очень хорошие, — итого четыре рубля пятьдесят пять копеек, да пять рублей все белье — оптом сторговались, — итого ровно
девять рублей пятьдесят пять копеек.
Затем он сказал, что за
девять лет работы в газетах цензура уничтожила у него одиннадцать томов, считая по
двадцать печатных листов в томе и по сорок тысяч знаков в листе. Самгин слышал, что Робинзон говорит это не с горечью, а с гордостью.
— Вот — сорок две тысячи в банке имею. Семнадцать выиграл в карты,
девять — спекульнул кожей на ремни в армию, четырнадцать накопил по мелочам. Шемякин обещал
двадцать пять. Мало, но все-таки… Семидубов дает. Газета — будет. Душу продам дьяволу, а газета будет. Ерухимович — фельетонист. Он всех Дорошевичей в гроб уложит. Человек густого яда. Газета — будет, Самгин. А вот Тоська… эх, черт… Пойдем, поужинаем где-нибудь, а?
От скуки Самгин сосчитал публику: мужчин оказалось
двадцать три, женщин —
девять. Толстая, большеглазая, в дорогой шубе и в шляпке, отделанной стеклярусом, была похожа на актрису в роли одной из бесчисленных купчих Островского. Затем, сосчитав, что троих судят более
двадцати человек, Самгин подумал, что это очень дорогая процедура.