Неточные совпадения
Дьякон блаженно умолк, и в наступившей тишине короткое и прерывистое дыхание Лаврентия Петровича напоминало гневное сопение паровика, удерживаемого на запасном
пути. И еще не рассеялась перед глазами дьякона вызванная им картина
близкого счастья, когда в ухо его вошли непонятные и ужасные слова. Ужас был в одном их звуке; ужас был в грубом и злобном голосе, одно за одним ронявшем бессмысленные, жесткие слова.
И вот раз в глухую полночь они поднялись от сна и, оставив спящую толпу, пошли в чащу. Одних неодолимо влекло вперед представление о стране простора и света, других манил мираж близости этой страны, третьим надоело тянуться с «презренной толпой, которая только и знает, что спать да работать руками», четвертым казалось, что все идут не туда, куда надо. Они надеялись разыскать путь своими одинокими усилиями и, вернувшись к толпе, сказать ей: вот
близкий путь. Желанный свет тут, я его видел…
Неточные совпадения
Но в глубине своей души, чем старше он становился и чем
ближе узнавал своего брата, тем чаще и чаще ему приходило в голову, что эта способность деятельности для общего блага, которой он чувствовал себя совершенно лишенным, может быть и не есть качество, а, напротив, недостаток чего-то — не недостаток добрых, честных, благородных желаний и вкусов, но недостаток силы жизни, того, что называют сердцем, того стремления, которое заставляет человека из всех бесчисленных представляющихся
путей жизни выбрать один и желать этого одного.
Один из новейших путешественников, Бельчер, кажется, первый заметил, что нет причины держаться
ближе Америки, особенно когда идут к мысу Доброй Надежды или в Австралию, что это удлиняет только
путь, тем более что зюйд-остовый пассат и без того относит суда далеко к Америке и заставляет делать значительный угол.
Таким
путем он мог выйти на Большую улицу вдвое
ближе.
Нам закрыты обычаем
пути независимой деятельности, которые не закрыты законом. Но из этих
путей, закрытых только обычаем, я могу вступить на какой хочу, если только решусь выдержать первое противоречие обычая. Один из них слишком много
ближе других для меня. Мой муж медик. Он отдает мне все время, которое у него свободно. С таким мужем мне легко попытаться, не могу ли я сделаться медиком.
Когда мой духовный
путь привел меня в
близкое соприкосновение с миром православным, то я ощутил ту же тоску, которую ощущал в мире аристократическом и в мире революционном, увидел то же посягательство на свободу, ту же вражду к независимости личности и к творчеству.