Мы уже начали кушать, болтая о пустяках, когда вошла Мария. Дверь, в которую она вошла,
была за моею спиною, ее легкую поступь Я принял за шаги служанки, подававшей блюда, но Меня поразил носатый Топпи, сидевший напротив. Глаза его округлились, лицо покраснело, как от удушья, и по длинной шее волной проплыл кадык и нырнул где-то за тугим пасторским воротничком. Конечно, Я подумал, что он подавился рыбьей костью, и воскликнул...
Неточные совпадения
Сатане
быть зайцем, прячущим уши
за горбатой
спиной!
Я взглянул на эту неподвижную, прямую твердую человеческую
спину, подумал, что
за нею бьется сердце, и о том, как трудно, больно и страшно ей
быть прямой и твердой, и о том, сколько боли и страданий уже испытало это человеческое существо, как оно ни гордится и ни хмурится, — и вдруг почувствовал, что я до боли, до слез люблю Магнуса, вот этого Магнуса!
Я покорно пожал плечами: мне не хотелось спорить.
Было так тихо, и мне так нравилось смотреть на этого сильно и бесшумно шагающего человека — я еще помнил его неподвижную и суровую
спину,
за которой впервые мне так ясно представилось его сердце. Он продолжал после некоторого молчания...
И еще что-то, очень беспокойное и даже зловещее, как угроза, смутно чувствовалось мною: как будто настоящая опасность
была у меня не перед глазами, а
за спиной.
Неточные совпадения
В воротах с ними встретился // Лакей, какой-то буркою // Прикрытый: «Вам кого? // Помещик
за границею, // А управитель при смерти!..» — // И
спину показал. // Крестьяне наши прыснули: // По всей
спине дворового //
Был нарисован лев. // «Ну, штука!» Долго спорили, // Что
за наряд диковинный, // Пока Пахом догадливый // Загадки не решил: // «Холуй хитер: стащит ковер, // В ковре дыру проделает, // В дыру просунет голову // Да и гуляет так!..»
"Несмотря на добродушие Менелая, — говорил учитель истории, — никогда спартанцы не
были столь счастливы, как во время осады Трои; ибо хотя многие бумаги оставались неподписанными, но зато многие же
спины пребыли невыстеганными, и второе лишение с лихвою вознаградило
за первое…"
Через час курьерская тройка мчала меня из Кисловодска.
За несколько верст от Ессентуков я узнал близ дороги труп моего лихого коня; седло
было снято — вероятно, проезжим казаком, — и вместо седла на
спине его сидели два ворона. Я вздохнул и отвернулся…
Сначала он принялся угождать во всяких незаметных мелочах: рассмотрел внимательно чинку перьев, какими писал он, и, приготовивши несколько по образцу их, клал ему всякий раз их под руку; сдувал и сметал со стола его песок и табак; завел новую тряпку для его чернильницы; отыскал где-то его шапку, прескверную шапку, какая когда-либо существовала в мире, и всякий раз клал ее возле него
за минуту до окончания присутствия; чистил ему
спину, если тот запачкал ее мелом у стены, — но все это осталось решительно без всякого замечания, так, как будто ничего этого не
было и делано.
Уже встали из-за стола. Манилов
был доволен чрезвычайно и, поддерживая рукою
спину своего гостя, готовился таким образом препроводить его в гостиную, как вдруг гость объявил с весьма значительным видом, что он намерен с ним поговорить об одном очень нужном деле.