Неточные совпадения
Сущность дела состояла в том, что Николай Федорыч расспросил молодого человека об его семействе, об его состоянии, об его намерениях относительно службы и места постоянного жительства; сказал ему, что Софья Николавна ничего не имеет, кроме приданого в десять тысяч рублей, двух семей людей и трех тысяч наличных денег для первоначального обзаведения; в заключение он прибавил, что хотя совершенно уверен, что Алексей Степаныч, как почтительный сын, без согласия отца и матери не сделал бы предложения, но что
родители его могли передумать и что приличие требует, чтобы они сами
написали об этом прямо к нему, и что до получения такого письма он не может дать решительного ответа.
Алексей Степаныч с первою почтою
написал самое нежное, самое почтительное письмо к своим
родителям.
Зная, что у стариков мало денег и что они поневоле скупы на них, Алексей Степаныч
написал просительное письмо к своим
родителям, с самым умеренным требованием денег и для подкрепления своих слов упросил Алакаеву, чтобы она
написала к Степану Михайлычу и удостоверила в справедливой просьбе сына и в необходимости издержек для предназначенной свадьбы; он просил всего восемьсот рублей, но Алакаева требовала тысячу пятьсот рублей.
Кто был помягче — давали, да и риску большого не предвидели. С вакаций воспитанник приедет наверно при деньгах, можно было и
родителям написать. До этого, однако, никто себя не доводил.
Наступает время, что о ней надо плакать, о ней надо жалеть, и вот
родители пишут ей: «мы наслышались, как ты живешь и не по званию ходишь, но мы тебя так не благословляли, а всегда тебя учили: веди себя честно.
Родители пишут, например, девочке следующее: «едет твоя тетка Маремьяна, и мы посылаем тебе с нею деревенских гостинцев, орешков домашнего собирания.
Неточные совпадения
Удары градом сыпались: // — Убью!
пиши к
родителям! — // «Убью! зови попа!» // Тем кончилось, что прасола // Клим сжал рукой, как обручем, // Другой вцепился в волосы // И гнул со словом «кланяйся» // Купца к своим ногам.
Накануне решительного дня Марья Гавриловна не спала всю ночь; она укладывалась, увязывала белье и платье,
написала длинное письмо к одной чувствительной барышне, ее подруге, другое к своим
родителям.
Маша наконец решилась действовать и
написала письмо князю Верейскому; она старалась возбудить в его сердце чувство великодушия, откровенно признавалась, что не имела к нему ни малейшей привязанности, умоляла его отказаться от ее руки и самому защитить ее от власти
родителя.
Андрей Гаврилович, изумленный неожиданным запросом, в тот же день
написал в ответ довольно грубое отношение, в коем объявлял он, что сельцо Кистеневка досталось ему по смерти покойного его
родителя, что он владеет им по праву наследства, что Троекурову до него дела никакого нет и что всякое постороннее притязание на сию его собственность есть ябеда и мошенничество.
Словом сказать, это был подлинный детский мартиролог, и в настоящее время, когда я
пишу эти строки и когда многое в отношениях между
родителями и детьми настолько изменилось, что малейшая боль, ощущаемая ребенком, заставляет тоскливо сжиматься родительские сердца, подобное мучительство покажется чудовищным вымыслом.