Неточные совпадения
Софья Николавна скоро одумалась, вновь раскаянье заговорило в ней, хотя уже не с прежнею силой; она переменила тон, с искренним чувством любви и сожаления она обратилась к
мужу, ласкала его, просила прощенья, с неподдельным жаром говорила о том, как она счастлива, видя любовь к себе в батюшке Степане Михайлыче, умоляла быть с ней совершенно откровенным, красноречиво доказала необходимость откровенности — и мягкое сердце
мужа, разнежилось, успокоилось, и высказал он ей все, чего решился было ни под каким
видом не сказывать, не желая ссорить жену с семьей.
Исполнение христианского долга благотворно подействовало на Софью Николавну; она заснула, тоже в первый раз, и проснувшись часа через два с радостным и просветленным лицом, сказала
мужу, что видела во сне образ Иверской божьей матери точно в таком
виде, в каком написана она на местной иконе в их приходской церкви; она прибавила, что если б она могла помолиться и приложиться к этой иконе, то, конечно, матерь божия ее бы помиловала.
Вера Степановна лежала на постели, устремив глаза на дверь. При
виде мужа легкая краска выступила на ее лице, и после едва заметного колебания она протянула ему руку.
«Беспременно этому делу виноват «старый оборотень»; умереть-то он умер, как следует, по человеческому, а домишко-то свой не забыл, душа-то его черная по земле мечется, нет-нет, да и навестит старое жилище, — рассуждали между собою соседи. — Так вот Ираиду видно грех и попутал, связалась с оборотнем, может он и
вид мужа принял, и принесла дочку».
Она постаралась представить себе утомленный и голодный
вид мужа, вслух пожалела его и собственноручно собрала для него на стол, чего раньше никогда не делала.
Неточные совпадения
Анна, думавшая, что она так хорошо знает своего
мужа, была поражена его
видом, когда он вошел к ней. Лоб его был нахмурен, и глаза мрачно смотрели вперед себя, избегая ее взгляда; рот был твердо и презрительно сжат. В походке, в движениях, в звуке голоса его была решительность и твердость, каких жена никогда не видала в нем. Он вошел в комнату и, не поздоровавшись с нею, прямо направился к ее письменному столу и, взяв ключи, отворил ящик.
— Поедемте, пожалуйста, и я поеду, — сказала Кити и покраснела. Она хотела спросить Васеньку из учтивости, поедет ли он, и не спросила. — Ты куда, Костя? — спросила она с виноватым
видом у
мужа, когда он решительным шагом проходил мимо нее. Это виноватое выражение подтвердило все его сомнения.
Это говорилось с тем же удовольствием, с каким молодую женщину называют «madame» и по имени
мужа. Неведовский делал
вид, что он не только равнодушен, но и презирает это звание, но очевидно было, что он счастлив и держит себя под уздцы, чтобы не выразить восторга, не подобающего той новой, либеральной среде, в которой все находились.
— А! — сказала она, как бы удивленная. — Я очень рада, что вы дома. Вы никуда не показываетесь, и я не видала вас со времени болезни Анны. Я всё слышала — ваши заботы. Да, вы удивительный
муж! — сказала она с значительным и ласковым
видом, как бы жалуя его орденом великодушия за его поступок с женой.
Если же между ими и происходило какое-нибудь то, что называют другое-третье, то оно происходило втайне, так что не было подаваемо никакого
вида, что происходило; сохранялось все достоинство, и самый
муж так был приготовлен, что если и видел другое-третье или слышал о нем, то отвечал коротко и благоразумно пословицею: «Кому какое дело, что кума с кумом сидела».