Цитаты со словом «калмыки»
Старик лежал в обыкновенном своем положении, и подле него на самых тех креслах, на которых всегда сидела Софья Николавна, сидел лакей
Калмык.
Но об этом
Калмыке надобно рассказать подробно.
В ней находился Николай
Калмык, уже в каком-то значительном чине.
Николай
Калмык также был схвачен и приговорен к виселице.
Нисколько не ручаюсь за достоверность рассказа, но меня уверяли, что на
Калмыка, которого судили в Уфе, была надета уже петля, но что, по дарованному помещикам праву, Зубин простил своего прежнего любимца и взял его к себе на свое поручительство и ответственность.
Калмык, повидимому, раскаялся и старался усердною угодливостью загладить свое преступление.
Мало-помалу он вкрался в доверенность своего господина, и когда Софья Николавна, после смерти своей мачехи, вступила в управление домом, она нашла уже
Калмыка дворецким и любимцем своего отца, особенно потому, что он был любимцем покойной ее мачехи.
Николай
Калмык, как человек очень хитрый, сделавший много оскорблений затоптанной в грязь барышне, понимал свое положение и прикинулся кающимся грешником, сваливая все вины на покойницу и обвиняя себя только в рабском исполнении ее приказаний.
Великодушная четырнадцатилетняя госпожа, для которой тогда ничего не стоило навсегда удалить
Калмыка, поверила его раскаянью, простила и сама упросила отца оставить Николая в прежней должности.
Впоследствии она не всегда была им довольна за самовольство его распоряжений и двусмысленную трату денег; она даже замечала, что он втайне был ближе к ее отцу, чем бы она желала; но видя, как он усердно ходит за больным господином (у которого в комнате всегда спал), как успевает в то же время отлично исполнять должность дворецкого, она довольствовалась легкими выговорами и оставляла
Калмыка спокойно укореняться во всех его должностях.
Николай
Калмык воспользовался благоприятными обстоятельствами и с каждым днем более овладевал больным стариком.
Последние дни перед свадьбой, первые дни после свадьбы и, наконец, слишком двухнедельный отъезд в Багрово дали возможность
Калмыку вполне овладеть своим почти умирающим барином, и первый взгляд на сидящего в креслах лакея, чего прежде никогда не бывало, открыл Софье Николавне настоящее положение дел.
Старик далеко не так обрадовался дочери, как она могла ожидать, и поспешил объяснить, что он сам насильно заставляет иногда
Калмыка сидеть возле него на креслах.
Она принялась было попрежнему распоряжаться хозяйством своего отца и уходом за ним, отодвинув
Калмыка на второстепенное место главного исполнителя ее приказаний, но всегда ненавидевший ее Калмык уже чувствовал себя довольно сильным, чтоб не побояться открытой борьбы с молодою своею барыней.
Он давно уже успел внушить старику, что прежняя барышня, а теперешняя молодая барыня терпеть не может его, верного
Калмыка, и что непременно захочет его прогнать; от таких слов больной приходил в ужас, клялся и божился, что лучше согласится умереть, чем отпустить его.
Софья Николавна пробовала в самых ласковых и нежных словах намекнуть отцу, что
Калмык забывается перед ней и перед ее мужем и так дурно исполняет ее приказания, что она видит в этом умысел — вывесть ее из терпения.
Николай Федорыч приходил в волнение, не хотел ничего слушать, говорил, что он
Калмыком совершенно доволен, просил оставить Калмыка в покое и употреблять вместо него другого человека для исполнения ее приказаний.
Много, дорого стоило вспыльчивой молодой женщине, привыкшей к полновластному господству в доме своего отца, переносить дерзкие оскорбления от «подлого холопа!» Но она так любила отца, находила такое счастие в том, чтобы ходить за ним, покоить его, облегчать, по возможности, его страдальческое положение, что мысль оставить умирающего старика в полную зависимость негодяя
Калмыка и других слуг долго не входила ей в голову.
Она укротила свою вспыльчивость и оскорбленную гордость; распоряжалась в доме через другого человека, зная в то же время, что
Калмык изменял и переменял все ее распоряжения по своему произволу.
Она выпросила у отца приказание, чтоб
Калмык не входил в его спальню, покуда она сидит там; но это приказание было вскоре нарушено: под разными предлогами Николай беспрестанно входил в комнату к старику, да и сам больной беспрестанно его спрашивал.
Кроме того, что она принадлежала к числу тех женщин, которые платят за счастие быть матерью постоянно болезненным состоянием, более тягостным и мучительным, чем всякая болезнь, — она страдала душой; отношения к отцу день ото дня становились огорчительнее, а дерзости
Калмыка — невыносимее.
Что же касается до жизни у тестя, то он попривык к ней: избегал встречи с
Калмыком, занимался усердно своею должностью в Верхнем земском суде, где скоро надеялся быть прокурором, и довольно спокойно дожидался перемены в своем положении: это также не нравилось Софье Николавне.
Но
Калмык не довольствовался таким положением дел.
Не дожидаясь никакого особенного случая, никакого повода,
Калмык, в присутствии слуг, в двух шагах от молодой барыни, стоявшей у растворенных дверей в другой соседней комнате, прямо глядя ей в глаза, начал громко говорить такие дерзкие слова об ней и об ее муже, что Софья Николавна была сначала изумлена, ошеломлена такою наглостью; но скоро опомнившись и не сказав ни одного слова Калмыку, бросилась она к отцу и, задыхаясь от волнения и гнева, передала ему слышанные ею, почти в лицо сказанные его любимцем, дерзости…
Следом за нею вошел
Калмык и, не дав ей даже кончить, кукся глаза и крестясь на образ, с клятвою начал уверять, что всё это клевета, что он никогда ничего подобного не говаривал и что грех Софье Николавне губить невинного человека!..
Сказав, отцу: «После такой обиды, батюшка, я с
Калмыком не могу жить в одном доме.
Калмык поспешил к нему на помощь; когда же, после обыкновенных в таких случаях медицинских средств, Николай Федорыч оправился, он беседовал долго с своим любимцем и, наконец, велел позвать к себе дочь.
Он говорил, что она до сих пор исполняла долг свой как дочь, горячо любящая отца, и что теперь надобно также исполнить свой долг, не противореча и поступая согласно с волею больного; что, вероятно, Николай Федорыч давно желал и давно решился, чтоб они жили в особом доме; что, конечно, трудно, невозможно ему, больному и умирающему, расстаться с
Калмыком, к которому привык и который ходит за ним усердно; что батюшке Степану Михайлычу надо открыть всю правду, а знакомым можно сказать, что Николай Федорыч всегда имел намерение, чтобы при его жизни дочь и зять зажили своим, домом и своим хозяйством; что Софья Николавна будет всякий день раза по два навещать старика и ходить за ним почти так же, как и прежде; что в городе, конечно, все узнают со временем настоящую причину, потому что и теперь, вероятно, кое-что знают, будут бранить Калмыка и сожалеть о Софье Николавне.
Итак, было решено, что Софья Николавна попытается убедить Николая Федорыча, чтобы он отменил свое решение, чтоб позволил им оставаться в доме при совершенно отдельном хозяйстве, без всякого соприкосновения с
Калмыком, оставаться по крайней мере, до тех пор, когда Софья Николавна, после разрешения от беременности, бог даст, совершенно оправится.
Положим, что
Калмык точно так виноват, как ты думаешь; но в таком случае тебе еще более невозможно жить с ним под одною кровлею, а мне — невозможно с ним расстаться.
Я уже труп недвижимый, а не человек; ты знаешь, что
Калмык двадцать раз в сутки должен меня ворочать с боку на бок; заменить его никто не может.
Мысль, что
Калмык делает тебе неприятности, возмущала мой дух беспрестанно.
Калмык не показывался на глаза Софье Николавне.
Софья Николавна это предчувствовала и еще до болезни успела написать к свекру самое откровенное письмо, в котором старалась объяснить и оправдать по возможности поступок своего отца; но Софья Николавна хлопотала понапрасну: Степан Михайлыч обвинял не Николая Федорыча, а его дочь, и говорил, что «она должна была всё перетерпеть и виду неприятного не показывать, что бы шельма
Калмык ни делал».
В городе довольно поговорили, порядили и посудили о том, что молодые Багровы купили себе дом и живут сами по себе. Много было преувеличенных и выдуманных рассказов; но Алексей Степаныч угадал: скоро узнали настоящую причину, отчего молодые оставили дом отца; этому, конечно, помог более всего сам
Калмык, который хвастался в своем кругу, что выгнал капризную молодую госпожу, раскрашивая ее при сей верной оказии самыми яркими красками. Итак, в городе поговорили, порядили, посудили и — успокоились.
Калмык продолжал с большим усердием, с напряженным вниманием и с изумительною неутомимостью ходить за больным господином.
Она сама призвала к себе
Калмыка, примирилась с ним и позволила ему ходить вместе с нею за умирающим.
Цитаты из русской классики со словом «калмыки»
Синонимы к слову «калмыки»
Предложения со словом «калмык»
- Котиков любят все, от мала до велика, и финн, и ныне дикой тунгус, и друг степей калмык.
- Как сразу заметил войсковой старшина, у калмыков уже было деление на полки, впереди шёл сторожевой отряд, а с боков идущую по открытой степи колонну прикрывали дозоры.
- Фонарь, раскачиваемый ветром, освещал вход в станичное правление и выстроенную возле него группу конных калмыков – человек двадцать пять.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «калмык»
Значение слова «калмыки»
КАЛМЫ́КИ, -ов, мн. (ед. калмы́к, -а, м.; калмы́чка, -и, мн. калмы́чки, -чек, -чкам, ж.). Народ, составляющий основное население Калмыцкой АССР, а также лица, относящиеся к этому народу. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова КАЛМЫКИ
Дополнительно