Карташевский даже и не читал его; но я надеялся, что он
может и должен вполне оценить Гоголя, потому что в молодости, когда он был еще моим воспитателем, он страстно любил «Дон Кихота», обожал Шекспира и Гомера и первый развил в моей душе любовь к искусству.
Гоголь, погруженный беспрестанно в нравственные размышления, начинал думать, что он
может и должен поучать других и что поучения его будут полезнее его юмористических сочинений.
Неточные совпадения
У людей близких, то есть у Жуковского
и Плетнева, он почему-то денег просить не
мог (вероятно, он им был
должен).
Прерывающимся от внутреннего чувства, но в то же время твердым голосом я сказал ему, что я
могу без малейшего стеснения, совершенно свободно располагать двумя тысячами рублей; что ему будет грех, если он хотя на одну минуту усумнится; что не он будет
должен мне, а я ему; что помочь ему в затруднительном положении я считаю самою счастливою минутой моей жизни; что я имею право на это счастье по моей дружбе к нему; имею право даже на то, чтобы он взял эту помощь без малейшего смущения
и не только без неприятного чувства, но с удовольствием, которое чувствует человек, доставляя удовольствие другому человеку.
Я обнял Гоголя, сказал ему, что мне необходимо надобно ехать,
и просил, чтобы завтра, после обеда, он зашел ко мне или назначил мне час, когда я
могу приехать к нему с деньгами, которые спрятаны у моей сестры; что никто, кроме Константина
и моей жены, знать об этом не
должен.
Хотя я был тогда в таком положении, что не
могу обвинять строго себя, но я
должен признаться, что финансовые расчеты журналиста не казались мне тогда так противными, как теперь,
и что вообще я не умел понимать во всей полноте страдальческого положения Гоголя.
Я особенно
должен обвинять себя потому, что только моя просьба (как мне кажется)
могла заставить Гоголя оторваться от своего святого труда, пожертвовать своею чудною итальянскою повестью «Анунциата», которой начало он нам читал,
и сделать из нее отдельную статью под названием «Рим», которая впоследствии была напечатана в «Москвитянине».
Он по родству — близкое ей лицо: он один и случайно, и по праву
может и должен быть для нее этим авторитетом. И бабушка писала, что назначает ему эту роль.
Неточные совпадения
Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям
и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я не
могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я
должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
Стародум.
И не дивлюся: он
должен привести в трепет добродетельную душу. Я еще той веры, что человек не
может быть
и развращен столько, чтоб
мог спокойно смотреть на то, что видим.
Стародум. Благодарение Богу, что человечество найти защиту
может! Поверь мне, друг мой, где государь мыслит, где знает он, в чем его истинная слава, там человечеству не
могут не возвращаться его права. Там все скоро ощутят, что каждый
должен искать своего счастья
и выгод в том одном, что законно…
и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.
Таким образом, употребив первоначально меру кротости, градоначальник
должен прилежно смотреть, оказала ли она надлежащий плод,
и когда убедится, что оказала, то
может уйти домой; когда же увидит, что плода нет, то обязан, нимало не медля, приступить к мерам последующим.
Голос обязан иметь градоначальник ясный
и далеко слышный; он
должен помнить, что градоначальнические легкие созданы для отдания приказаний. Я знал одного градоначальника, который, приготовляясь к сей должности, нарочно поселился на берегу моря
и там во всю
мочь кричал. Впоследствии этот градоначальник усмирил одиннадцать больших бунтов, двадцать девять средних возмущений
и более полусотни малых недоразумений.
И все сие с помощью одного своего далеко слышного голоса.