Неточные совпадения
Все
слушатели приходили в совершенный
восторг, но были люди, которые возненавидели Гоголя с самого появления «Ревизора».
Несмотря на высокое достоинство этой пиесы, слишком длинной для чтения на рауте у какого бы то ни было генерал-губернатора, чтение почти усыпило половину зрителей; но когда к концу пиесы дело дошло до комических разговоров итальянских женщин между собою и с своими мужьями, все общество точно проснулось и пришло в неописанный
восторг, который и остался надолго в благодарной памяти
слушателей.
Вольский читал отрывки из Тургенева и на «бис» — монолог Чацкого, а публика продолжала аплодировать, хотя и видела, что артист устал. Прочел он наизусть «Тройку» Гоголя, что окончательно привело в
восторг слушателей, аплодисментами не пускавших артиста со сцены. Чуть Вольский делал шаг назад, аплодисменты раздавались громче.
Но нашлись, впрочем, и такие, которым лекция г-жи Якоби не понравилась, — не нравилась она и нашему писателю, которому было противно видеть вызванное ею возбуждение, и он захотел подвергнуть и лекцию и
восторг слушателей критике.
Неточные совпадения
Никто из
слушателей не пытался даже предупредить оратора об угрожавшей ему опасности, ибо артистические приемы Микиты вызывали всеобщий
восторг.
Каким
восторгом блещут
слушателей очи, // Как старый голос молодо звучит!
Письмо это сначала озадачило всех
слушателей. Малгоржан уже стал было сладко улыбаться своими жирными глазами. Анцыфров ласково заегозил и головенкой, и руками, и ногами — точь-в-точь как маленький песик с закорюченным хвостиком, а князь просто заржал от
восторга и, слюняво сюсюкая, горячо ухватил и тряс руку Полоярова:
Когда была дождливая погода, я им дома читал Гаршина, Глеба Успенского, Надсона и Минского. Между прочим, прочел и свой доклад о Дон-Кихоте, которым было положено начало нашему петербургскому студенческому кружку. Все
слушатели и слушательницы были в
восторге и, конечно, вполне согласились со мною в понимании типа Дон-Кихота.
То приятно осклабясь, то выражая на своем лице чувство радости, горя,
восторга, безнадежности, словом, то, что домогалась произвести на
слушателя музыка сиятельного композитора, Гурьев с напряженным, ненасытным, казалось, вниманием выслушивал длиннейшие произведения графа.