Неточные совпадения
Чем
собака лучше дрессирована, чем крепче у ней стойка, тем труднее ей поднять коростеля: почуяв близко дичь, издающую из себя особенно
сильный запах, отчего всякая
собака ищет по коростелю необыкновенно горячо, она сейчас делает стойку, а коростель, как будто с намерением приостановят на минуту, пускается бежать во все лопатки.
Хотя дух от целой тетеревиной выводки весьма силен и даже тупая
собака горячо ищет по ее следам, но знойное время года много ей мешает: по ранним утрам и поздним вечерам
сильная роса заливает чутье, а в продолжение дня жар и духота скоро утомляют
собаку, и притом пыль от иных отцветших цветков и засохших листьев бросается ей в нос и также отбивает чутье, а потому нужна
собака нестомчивая, с чутьем тонким и верхним, Не имеющая же этих качеств, разбирая бесчисленные и перепутанные нити следов, сейчас загорится и отупеет, ибо тетеревята бегают невероятно много.
Высыпки бывают иногда так многочисленны, что даже опытный и хладнокровный охотник смутится и растеряется, а молодой, горячий просто с ума сойдет, и если к этому присоединится
собака, которая гоняется за птицей, то в несколько минут распугается и разлетится бог знает куда сотенная высыпка Когда случится нечаянно наткнуться на высыпку, вальдшнепы вдруг начнут вскакивать, производя довольно
сильный шум крыльями и мелькая во всех направлениях: впереди, с боков и даже сзади.
Вальдшнеп издает
сильный запах, и все
собаки очень горячо по нем ищут.
Неточные совпадения
Я до сих пор стараюсь объяснить себе, какого рода чувство кипело тогда в груди моей: то было и досада оскорбленного самолюбия, и презрение, и злоба, рождавшаяся при мысли, что этот человек, теперь с такою уверенностью, с такой спокойной дерзостью на меня глядящий, две минуты тому назад, не подвергая себя никакой опасности, хотел меня убить как
собаку, ибо раненный в ногу немного
сильнее, я бы непременно свалился с утеса.
У всякого есть свой задор: у одного задор обратился на борзых
собак; другому кажется, что он
сильный любитель музыки и удивительно чувствует все глубокие места в ней; третий мастер лихо пообедать; четвертый сыграть роль хоть одним вершком повыше той, которая ему назначена; пятый, с желанием более ограниченным, спит и грезит о том, как бы пройтиться на гулянье с флигель-адъютантом, напоказ своим приятелям, знакомым и даже незнакомым; шестой уже одарен такою рукою, которая чувствует желание сверхъестественное заломить угол какому-нибудь бубновому тузу или двойке, тогда как рука седьмого так и лезет произвести где-нибудь порядок, подобраться поближе к личности станционного смотрителя или ямщиков, — словом, у всякого есть свое, но у Манилова ничего не было.
Долго стоял я в
сильном отчаянии на том же месте, не звал
собаки и только твердил, ударяя себя по ляжкам:
— Вы ничего не говорите, так что ж тут стоять-то даром? — захрипел Захар, за неимением другого голоса, который, по словам его, он потерял на охоте с
собаками, когда ездил с старым барином и когда ему дунуло будто
сильным ветром в горло.
В это время в лесу раздался какой-то шорох.
Собаки подняли головы и насторожили уши. Я встал на ноги. Край палатки приходился мне как раз до подбородка. В лесу было тихо, и ничего подозрительного я не заметил. Мы сели ужинать. Вскоре опять повторился тот же шум, но
сильнее и дальше в стороне. Тогда мы стали смотреть втроем, но в лесу, как нарочно, снова воцарилась тишина. Это повторилось несколько раз кряду.