Неточные совпадения
«Куда торопишься? чему обрадовался, лихой товарищ? — сказал Вадим… но тебя ждет покой и теплое стойло: ты не любишь, ты не понимаешь ненависти: ты не получил от благих небес этой чудной способности: находить блаженство в самых диких страданиях… о если б я мог вырвать из души своей эту страсть, вырвать с корнем, вот так! — и он наклонясь вырвал из
земли высокий стебель полыни; — но нет! — продолжал он… одной капли яда довольно, чтоб отравить чашу, полную чистейшей влаги, и надо ее выплеснуть всю, чтобы вылить яд…» Он продолжал свой путь, но не шагом: неведомая сила влечет его: неутомимый конь летит, рассекает упорный воздух; волосы Вадима
развеваются, два раза шапка чуть-чуть не слетела с головы; он придерживает ее рукою… и только изредка поталкивает ногами скакуна своего; вот уж и село… церковь… кругом огни… мужики толпятся
на улице в праздничных кафтанах… кричат, поют песни… то вдруг замолкнут, то вдруг сильней и громче пробежит говор по пьяной толпе…
— Да, конечно. Вас, людей, ожидает великая, блестящая будущность. И чем больше
на земле таких, как ты, тем скорее осуществится это будущее. Без вас, служителей высшему началу, живущих сознательно и свободно, человечество было бы ничтожно;
развиваясь естественным порядком, оно долго бы еще ждало конца своей земной истории. Вы же
на несколько тысяч лет раньше введете его в царство вечной правды — и в этом ваша высокая заслуга. Вы воплощаете собой благословение божие, которое почило
на людях.
Одиночеством ли
развилась эта крайняя впечатлительность, обнаженность и незащищенность чувства; приготовлялась ли в томительном, душном и безвыходном безмолвии долгих, бессонных ночей, среди бессознательных стремлений и нетерпеливых потрясений духа, эта порывчатость сердца, готовая, наконец, разорваться или найти излияние; и так должно было быть ей, как внезапно в знойный, душный день вдруг зачернеет все небо, и гроза разольется дождем и огнем
на взалкавшую
землю, повиснет перлами дождя
на изумрудных ветвях, сомнет траву, поля, прибьет к
земле нежные чашечки цветов, чтоб потом, при первых лучах солнца, все, опять оживая, устремилось, поднялось навстречу ему и торжественно, до неба послало ему свой роскошный, сладостный фимиам, веселясь и радуясь обновленной своей жизни…
Он сел
на гордого коня, блеснул мечом — и войско двинулось, громко взывая: «Кто против бога и великого Новаграда!» Знамена
развевались, оружие гремело и сверкало,
земля стонала от конского топота — и в облаках пыли сокрылись грозные тысячи.
И проклянет, склонясь
на крест святой, // Людей и небо, время и природу, — // И проклянет грозы бессильный вой // И пылких мыслей тщетную свободу… // Но нет, к чему мне слушать плач людской? //
На что мне черный крест, курган, гробница? // Пусть отдадут меня стихиям! Птица // И зверь, огонь и ветер, и
земля // Разделят прах мой, и душа моя // С душой вселенной, как эфир с эфиром, // Сольется и
развеется над миром!..