Неточные совпадения
Когда мне сказали об этом, я не хотел верить и
один раз, полубольной, отправился сам в болото и, подкравшись из-за кустов, видел своими глазами, как мои собаки приискивали дупелей и бекасов, выдерживали долгую стойку, поднимали птицу, не гоняясь за ней, и, когда бекас или дупель пересаживался, опять начинали искать…
одним словом: производили охоту, как будто в моем присутствии.
Оно похоже на электрический толчок, чувствуемый цепью людей, когда извлекается искра
из лейденской батареи] Беда отойти далеко от дороги — измучаешься, на
одной версте пробьешься не
один час.
Все породы уток стаями,
одна за другою, летят беспрестанно: в день особенно ясный высоко, но во дни ненастные и туманные, предпочтительно по зарям, летят низко, так что ночью, не видя их, по свисту крыльев различить многие
из пород утиных.
Озимые куры, или сивки (они же и ржанки), огромными стаями начинают виться под облаками так высоко, что не всегда разглядишь их простыми глазами; но зато очень хорошо услышишь их беспрестанный писк, состоящий
из двух коротких нот:
одна повыше, другая пониже.
Этот лет по
одним и тем же местам называется охотниками «тяга»] издавая известные звуки, похожие на хрюканье или хрипенье, часто вскакивая с большим шумом из-под ног крестьянина, приезжающего в лес за дровами, также был им замечен по своей величине и отличному от других птиц красноватому цвету и получил верное название.
Тогда-то вновь открываются давно иссякшие жилы родников, вся окрестность просачивается подступившею из-под земли влагою, и оживает мертвое болото; в
один год пропадут полевые травы, и в несколько лет посохнут кусты и деревья.
В
одно поле, на двуствольное ружье, лучшие охотники убивали каждый до шестидесяти штук бекасов, дупелей и вальдшнепов: ибо осенью и последние сваливаются
из лесов в болота и держатся в больших кустах с мочажиной около реки Инзы.
Когда попадет в сило
один дупель, начнет биться и трепетаться, другие кинутся его бить и попадают в силья сами: большая часть
из них удавливается.
Я никогда не находил много гаршнепов вдруг в
одном болоте (говоря о стрельбе уже осенней), никогда двух вместе; но я слыхал от охотников, что в других губерниях, именно в Симбирской и Пензенской, осенью бывает гаршнепов очень много, что весьма часто поднимаются они из-под собаки по два и по три вдруг и что нередко случается убивать по два гаршнепа
одним зарядом.
— Едва только приближается охотник или проходит мимо места, занимаемого болотными куликами, как
один или двое
из них вылетают навстречу опасности, иногда за полверсты и более.
Когда вся птица садится на гнезда, они не пропадают, а только уменьшаются в числе, так что в продолжение всего лета их изредка встречаешь,
из чего должно заключить что-нибудь
одно: или самцы не сидят на гнездах и не разделяют с самкою попечения о детях, или чернышей всегда много остается холостых.
Если мне случалось как-нибудь нечаянно подойти к их станичке близко, так, что они меня не видели и продолжали беззаботно бегать, доставать
из грязи корм, а иногда отдыхать, стоя на
одном месте, то я подолгу любовался ими, даже не
один раз уходил прочь, не выстрелив
из ружья…
Из числа десятка убитых мною три были застрелены плавающие, две — бегающие по густой шмаре и
одна — стоявшая на деревянной плахе, которая лежала в болотной воде; четыре убиты в лет из-под собаки, и в том числе две необыкновенным образом.
Мне удалось
один раз, уже довольно поздно для чибисов, кажется в половине сентября, вышибить крупною дробью
одного чибиса
из стаи, пролетевшей очень высоко надо мною, вероятно в дальний поход. Чибис был облит салом и так вкусен, что уступал в этом только бекасиной породе.
Из вершины высокой, первозданной горы, сложенной
из каменного дикого плитняка, бьет светлая, холодная струя, скачет вниз по уступам горы и, смотря по ее крутизне, образует или множество маленьких водопадов, или
одно, много два большие падения воды.
Одна бежит по глубокому лесному оврагу, наливая попадающиеся на пути ямки и рытвины и образуя
из них небольшие омуточки.
В Оренбургской губернии много таких озер; мне короче знакомы два чудесные озера, находящиеся в недальнем расстоянии
одно от другого, в Белебеевском уезде: Кандры и Каратабынь; каждое
из них имеет по нескольку десятков верст в окружности.
Прелестные степные луга, оживляемые близостью огромной массы воды, окружают Кандры; глубина в десять сажен находится ближе к
одной, несколько гористой стороне; посредине озера точно всплыл
из воды небольшой, возвышенный, лесистый, зеленый островок: приют и место вывода детей для бесчисленных и разнообразных пород чаек.
Впрочем,
один раз в моей жизни, когда я бродил по колени в разливе реки Бугуруслана, между частыми кустами, налетел на меня лебедь довольно близко; я ударил его обыкновенною утиною дробью: лебедь покачнулся, пошел книзу, и улетел
из виду.
Из этого необходимо следует, что они никогда не разбиваются на пары, что только
одна мать, без всякой помощи самца, должна заботиться об устройстве гнезда, высиживанье яиц и сбереженье детей, ибо где нет супружества, там пет и отца.
В октябре утки сваливаются в большие стаи, и в это время добывать их уже становится трудно. День они проводят на больших прудах и озерах. Нередко вода бывает покрыта ими в настоящем смысле этого слова. Мне пришли на память стихи
из послания
одного молодого охотника, которые довольно верно изображают эту картину...
Все остальные части шеи, зоб и хлупь — чисто-белые; из-под шеи, по обеим щекам, по кофейному полю идут извилистые полоски почти до ушей; спина светло-сизая или серая узорчатая; на крыльях лежат зеленовато-кофейные, золотистые полосы, сверху обведенные ярко-коричневою, а снизу белою каемочкою; по спинке к хвосту лежат длинные темные перья, окаймленные по краям беловатою бахромкою, некоторые
из них имеют продольные беловатые полоски; вообще оттенки темного и белого цвета очень красивы; верхняя сторона крыльев темновато-пепельная, а нижняя светло-пепельная; такого же цвета верхние хвостовые перья; два
из них потемнее и почти в четверть длиною: они складываются
одно на другое, очень жестки, торчат, как спица или шило, от чего, без сомнения, эта утка получила свое имя.
Семь крупных шилохвостей пронеслись высоко мне навстречу; я выстрелил
из обоих стволов, но ни
одна утка не обратила, по-видимому, никакого внимания на мои выстрелы.
Народ выражается с удивительной точностью;
из всех утиных пород
одним только чиркам придает он во множественном числе тот окончательный слог, которым означается малость и детство существа, например, утята, цыплята и проч.; чирков старых вообще он называет чирята.
Чирки с весны парами, а потом и в одиночку попадаются охотникам везде, где только есть вода, в продолжение всего лета, но они особенно любят маленькие речки, озерки и лужи, часто в самом селении находящиеся; прилетают даже к русским уткам. В осеннее время иногда сделать очень удачный выстрел в навернувшуюся нечаянно стаю чирят, и мне случилось
один раз убить
из одного ствола моего ружья, заряженного рябчиковою дробью, девять чирков.
Если удастся подплыть в меру из-за камыша к стае черни, то убить
одним зарядом до десятка.
Но иногда упорство преодолевало, и то единственно в таком случае, если на воде был захвачен
один, много два гоголя, ибо тут надобно было каждому
из них беспрестанно нырять.
Очевидно было, что гнездо прикреплялось к камышу (тем же самым калом), и очень крепко, потому что верхушки двух перерванных камышин и
одна выдернутая или перегнившая у корня, плотно приклеенные к боку гнезда, плавали вместе с ним по воде,
из чего заключить, что когда гнездо не было оторвано от камыша, то воды не касалось.
В Оренбургской губернии бьют
из них масло, вкус которого и запах так пронзительно остры, что
одну ложку его кладут на бутылку макового масла, и этого достаточно, чтобы сообщить целой бутылке очень сильный, приятный и ароматический вкус; если персикового масла положить более, то оно производит желудочные и головные боли] промеж которого виднеются иногда желтые полосы или круговины цветущего чилизника.
Туземцы ловят сурков петлями, которые настораживают над лазом
из главной норы, и капканами, которые ставят на торных тропах, проложенных от
одной сурчины к другим; сурки любят целыми семьями посещать своих соседей и принимать гостей: соберутся кучкой, посидят на задних лапках, посвищут и разойдутся.
Обыкновенным образом стрелять журавлей очень трудно и мало убьешь их, а надобно употреблять для этого особенные приемы и хитрости, то есть подкрадываться к ним из-за кустов, скирдов хлеба, стогов сена и проч. и проч. также, узнав предварительно, куда летают журавли кормиться, где проводят полдень, где ночуют и чрез какие места пролетают на ночевку, приготовить заблаговременно скрытное место и ожидать в нем журавлей на перелете, на корму или на ночевке; ночевку журавли выбирают на местах открытых, даже иногда близ проезжей дороги; обыкновенно все спят стоя, заложив голову под крылья, вытянувшись в
один или два ряда и выставив по краям
одного или двух сторожей, которые только дремлют, не закладывая голов под крылья, дремлют чутко, и как скоро заметят опасность, то зычным, тревожным криком разбудят товарищей, и все улетят.
Каждое перо, по бланжевому полю, испещрено в разные стороны идущими прямыми и извилистыми полосками, но правильно и однообразно расположенными; все же перья вместе на спине представляют общую пестроту того же цвета с черноватыми пятнами, которая происходит от того, что
одно перо складывается с другим своими темными полосками или извилинками:
из этого составляются как будто пятна.
Убить несколько стрепетов
одним зарядом — великая редкость: надобно, чтоб большая стая подпустила в меру и сидела кучно или чтоб вся стая нечаянно налетела на охотника; убивать пару, то есть
из обоих стволов по стрепету, мне случалось часто, но
один только раз убил я
из одного ствола трех стрепетов сидячих, а
из другого двух влет; это случилось нечаянно: я наскакал на порядочную стаю, которая притаилась в густой озими, так что ни
одного стрепета не было видно; в нескольких саженях двое
из них подняли свои черные головки, кучер мой увидел их и указал мне;
из одного ствола выстрелил я по сидячим, а
из другого по взлетевшей стае: трое остались на земле, два упали сверху; стрепетов было штук тридцать.
Вышибить
из стаи
одним или двумя выстрелами несколько штук только в том случае, если местность позволит подкрасться из-за чего-нибудь к бродящей стае или если она налетит на охотника, который имел возможность притаиться в кусту, в рытвине, в овражке, в камыше или просто на земле, но для этого нужно, чтобы охотник знал заранее, когда прилетают кроншнепы и на каком любимом месте садятся, чтоб он дожидался их или увидел по крайней мере издали летящую стаю.
Степными пигалицами зовут их
одни охотники, а не народ; но и
из всего сказанного мною видно, что кречетки имеют на это имя полное право.
Стрельбу эту не всегда назвать добычливою: если охотник и застигнет куропаток в сборе, в куче, то они редко подпустят его в меру: они побегут сначала в разные стороны и вдруг поднимутся, и потому
из порядочной станицы по большей части убьешь
одну, много двух куропаток.
Гнездо перепелки свивается на голой земле
из сухой травы, предпочтительно в густом ковыле. Гнездо, всегда устланное собственными перышками матки, слишком широко и глубоко для такой небольшой птички; но это необходимо потому, что она кладет до шестнадцати яиц, а многие говорят, что и до двадцати; по моему мнению, количество яиц доказывает, что перепелки выводят детей
один раз в год. Перепелиные яички очень похожи светло-коричневыми крапинками на воробьиные, только с лишком вдвое их больше и зеленоватее.
Я нахаживал перепелят, еще не сбежавших с гнезда, видел, как мать их кормила
из своего рта, и все они были
одного возраста.
Настоящие же охотники предпочитают перепелкам, что и весьма справедливо, болотную дичь, которая достигает лучшей своей поры именно в августе, то есть в
одно время с перепелками; но в местах, где болот мало или совсем нет, стрельба перепелок очень приятна и добычлива; к тому же иногда вырвать часок-другой времени
из охоты за болотной дичью и посвятить его жирным осенним перепелкам.
Все породы дерев смолистых, как-то: сосна, ель, пихта и проч., называются красным лесом, или краснолесьем. Отличительное их качество состоит в том, что вместо листьев они имеют иглы, которых зимою не теряют, а переменяют их исподволь, постепенно, весною и в начале лета; осенью же они становятся полнее, свежее и зеленее, следовательно встречают зиму во всей красе и силе. Лес, состоящий исключительно
из одних сосен, называется бором.
По большей части чернолесье состоит
из смешения разных древесных пород, и это смешение особенно приятно для глаз, но иногда попадаются места отдельными гривами, или колками, где преобладает какая-нибудь
одна порода: дуб, липа, береза или осина, растущие гораздо в большем числе в сравнении с другими древесными породами и достигающие объема строевого леса.
По небольшим рекам и речкам, особенно по низменной и болотистой почве, уремы состоят
из одной ольхи и таловых кустов, по большей части сквозь проросших мелким камышом.
[В Оренбургской губернии урему, поросшую разными мелкими кустиками, постоянно заливаемую, занимаемую весной полою водою, называют иногда займищем; а урему, состоящую исключительно
из одних таловых кустов, плотно растущих, — талы]
Впрочем, страстная охота, несмотря на трудности, все преодолевает; она имеет железное терпение, и я нередко
из обыкновенного ружья, обыкновенной гусиной дробью убивал штук до шести глухарей в
одно утро.
Подъехать в меру на санях или дрожках редко удавалось по неудобству местности, и я подкрадывался к глухарям из-за деревьев; если тетерева совершенно не видно и стрелять нельзя, то я подбегал под самое дерево и спугивал глухаря, для чего иногда жертвовал
одним выстрелом своего двуствольного ружья, а другим убивал дорогую добычу в лет, целя по крыльям; но для этого нужно, чтоб дерево было не слишком высоко.
Долго приходилось иногда ждать и зябнуть, стоя смирно на
одном месте; горы и овраги надобно было далеко обходить или объезжать, чтобы спугнуть глухих тетеревов, но зато мне удавалось
из небольшой стаи убивать по две штуки.
Эти стаи нередко состоят
из одних косачей или
одних курочек.
Тетерева имеют особенное свойство, о чем я уже говорил: куда улетел
один, первый
из них, непременно туда же улетит вся стая; где сядет
один, там сядут и все.
Убитых
из шалашей тетеревов надобно сбирать в то время, когда нигде кругом не видно сидящего тетерева, а всего лучше по окончании стрельбы, иначе распугаешь тетеревов, хотя должно признаться, что, несмотря на доброе ружье, крупную дробь и близкое расстояние (кажется, достаточные ручательства, что тетерева должны быть убиты наповал или смертельно ранены), редко бывает поле, чтоб охотник собрал всех тетеревов, по которым стрелял и которые падали с присад, как будто убитые наповал:
одного или двух всегда не досчитываются.
Рябчики в начале мая садятся на гнезда, которые вьют весьма незатейливо, всегда в лесу на голой земле,
из сухой травы, древесных листьев и даже мелких тоненьких прутиков; тока у них бывают в марте; самка кладет от десяти до пятнадцати яиц; она сидит на них
одна, без участия самца, в продолжение трех недель; молодые очень скоро начинают бегать; до совершенного их возраста матка держится с ними предпочтительно в частом и даже мелком лесу, по оврагам, около лесных речек и ручьев.