Неточные совпадения
Что же касается до лесы из индийского растения, тонкой, как конский волос, то вся ее выгода состоит в прозрачности и легкости; если насадка также легка (например, мухи, кузнечики и проч.), то она стоит
на всех
глубинах воды и долго плавает
на поверхности, не погружаясь; но зыблемости шелковых и нитяных лес она не имеет и более пригодна для уженья некрупной рыбы без наплавка, особенно в водах прозрачных, около полудня, когда рыба гуляет
на поверхности воды.
Выбор мест бывает различен не только по времени года, но и по времени дня. Весною, пока вода еще несколько мутна, рыба бродит зря, как говорят охотники, и клюет везде
на всех
глубинах, ибо берега рек еще не определились, не заросли по местам густою осокой, аиром или камышом; еще не поднялись со дна водяные травы, не всплыли лопухи; береговые деревья и кусты не оделись листьями, не покрыли прозрачные воды тенью зеленого навеса, маня рыбу пищею во всякое время и прохладою в полдень.
Летом надо выбирать
глубину умеренную, дно песчаное или хрящеватое (то есть состоящее из мелких камешков), идущее от берега покато и отлого в
глубину;
на таких местах хорошо удить рано утром и поздно вечером.
Места, где деревья зелеными ветвями своими наклонились над водою, где гибкие кусты омывают длинные листья свои в прозрачных струях, тихо ропщущих от их прикосновения, благонадежны для уженья не очень раннего и не очень позднего: ибо в это время рыба, уже поднявшись со дна, ходит
на умеренной
глубине и очень любит держаться около зелени листьев.
Четвертое. Охотник должен наблюдать возможную тишину и стараться, чтобы рыба его не видала, особенно, если вода светла, место неглубоко и удочки закидываются недалеко от берега.
На воде мутной,
на значительной
глубине, также под шумом мельничных колес или падающей воды и при далеком закидывании удочек можно наблюдать менее осторожности.
Если возьмет очень большая рыба и вы не умеете или не можете заставить ее ходить
на кругах в
глубине, если она бросится
на поверхность воды и пойдет прямо от вас, то надобно попробовать заворотить ее вбок, погрузив удилище до половины в воду; если же это не поможет и, напротив, рыба, идя вверх, прочь от вас, начнет вытягивать лесу и удилище в одну прямую линию, то бросьте сейчас удилище в воду.
Никогда не должно уходить с места, не попробовав поудить
на удочки разной величины и разной
глубины и
на все роды насадок, какие у вас есть.
В небольшой речке и
на малой
глубине возиться с рыбой очень трудно.
Для погружения себя в воду и стояния
на всех ее
глубинах имеет она во внутренности своей пузырь, лежащий вдоль спинного хребта, наполненный воздухом и перетянутый
на две неравные половинки: должно предположить, что посредством сжиманья и разжиманья этого пузыря рыба погружается вниз или поднимается вверх.
Все они с жадностью глотают мелкие, как мак, яички, опутанные слизью, плавающие кучками в виде клочьев шерсти или паутин, держащиеся
на поверхности и
на всякой
глубине воды.
На полуторааршинной
глубине, где пошла земля помокрее, начали попадаться крупные, живые раки; их выкидали десятка два, и они были отлично жирны и вкусны; итак, раки могут обходиться почти без воздуха.]
Просунь сквозь окошечко хоть белую ручку свою…» Для великорусского крестьянина это слишком нежно; но и он очень любит смотреть
на всякую рыбу в воде, весело мелькающую
на поверхности, сверкающую то серебряной, то золотой чешуей своей, то радужными полосами; иногда тихо, незаметно плывущую, иногда неподвижно стоящую в речной
глубине!..
Они употребляют их для уженья крупной рыбы: крючки навязывают разной величины, привязки к лесе пускают также очень различной
глубины, так что один крючок лежит
на дне, а другой висит
на аршин от дна; разумеется, и насадку употребляют разную.
Когда вы стоите над синею глубью речного омута или озера и солнце сзади освещает поверхность воды, то непременно увидите
на довольно значительной
глубине сверканье синевато-серебряных полос, кругловатыми линиями, в разных направлениях, пронзающих воду, — это уклейки.
Он так же, как и уклейка, очень проворен в своих движениях, но шире, белее и ярче сверкает в
глубине; берет по большей части со дна и охотнее держится
на местах неглубоких, быстрых, хрящеватых и каменистых.
Ее можно удить
на всех местах и
на всякой
глубине; но крупная плотва клюет лучше и вернее со дна, в местах глубоких и тихих, особенно
на хлеб; в камышах же, полоях, в мелкой воде она берет
на две четверти аршина и даже менее от поверхности воды, особенно в ветреное время.
Щук не нужно удить со дна; напротив, приманка будет гораздо виднее, если насаженная
на крючок рыбка станет ходить аршина
на полтора
глубины.
Я видел, что рыбаки удят их
на рыбку,
на быстринах,
на весу, аршина в полтора
глубины.
Неточные совпадения
Получив письмо Свияжского с приглашением
на охоту, Левин тотчас же подумал об этом, но, несмотря
на это, решил, что такие виды
на него Свияжского есть только его ни
на чем не основанное предположение, и потому он всё-таки поедет. Кроме того, в
глубине души ему хотелось испытать себя, примериться опять к этой девушке. Домашняя же жизнь Свияжских была в высшей степени приятна, и сам Свияжский, самый лучший тип земского деятеля, какой только знал Левин, был для Левина всегда чрезвычайно интересен.
Во
глубине души она находила, что было что-то именно в ту минуту, как он перешел за ней
на другой конец стола, но не смела признаться в этом даже самой себе, тем более не решалась сказать это ему и усилить этим его страдание.
Он не позволял себе думать об этом и не думал; но вместе с тем он в
глубине своей души никогда не высказывая этого самому себе и не имея
на то никаких не только доказательств, но и подозрений, знал несомненно, что он был обманутый муж, и был от этого глубоко несчастлив.
О своей картине, той, которая стояла теперь
на его мольберте, у него в
глубине души было одно суждение — то, что подобной картины никто никогда не писал.
Где же тот, кто бы
на родном языке русской души нашей умел бы нам сказать это всемогущее слово: вперед? кто, зная все силы, и свойства, и всю
глубину нашей природы, одним чародейным мановеньем мог бы устремить
на высокую жизнь русского человека? Какими словами, какой любовью заплатил бы ему благодарный русский человек. Но веки проходят за веками; полмиллиона сидней, увальней и байбаков дремлют непробудно, и редко рождается
на Руси муж, умеющий произносить его, это всемогущее слово.