Неточные совпадения
Эта первая кормежка случилась не в поле, а в какой-то русской деревушке, которую я очень мало
помню; но зато отец обещал мне на другой
день кормежку на реке Деме, где хотел показать мне какую-то рыбную ловлю,
о которой я знал только по его же рассказам.
Хотя я много читал и еще больше слыхал, что люди то и
дело умирают, знал, что все умрут, знал, что в сражениях солдаты погибают тысячами, очень живо
помнил смерть дедушки, случившуюся возле меня, в другой комнате того же дома; но смерть мельника Болтуненка, который перед моими глазами шел, пел, говорил и вдруг пропал навсегда, — произвела на меня особенное, гораздо сильнейшее впечатление, и утонуть в канавке показалось мне гораздо страшнее, чем погибнуть при каком-нибудь кораблекрушении на беспредельных морях, на бездонной глубине (
о кораблекрушениях я много читал).
Неточные совпадения
Он
помнил, как он пред отъездом в Москву сказал раз своему скотнику Николаю, наивному мужику, с которым он любил поговорить: «Что, Николай! хочу жениться», и как Николай поспешно отвечал, как
о деле, в котором не может быть никакого сомнения: «И давно пора, Константин Дмитрич».
И он удивлялся, как она, эта поэтическая, прелестная Кити, могла в первые же не только недели, в первые
дни семейной жизни думать,
помнить и хлопотать
о скатертях,
о мебели,
о тюфяках для приезжих,
о подносе,
о поваре, обеде и т. п.
Он неясно
помнил, как очутился в доме Лютова, где пили кофе, сумасшедше плясали, пели, а потом он ушел спать, но не успел еще раздеться, явилась Дуняша с коньяком и зельтерской, потом он
раздевал ее, обжигая пальцы
о раскаленное, тающее тело.
Наполненное шумом газет, спорами на собраниях, мрачными вестями с фронтов, слухами
о том, что царица тайно хлопочет
о мире с немцами, время шло стремительно,
дни перескакивали через ночи с незаметной быстротой, все более часто повторялись слова — отечество, родина, Россия, люди на улицах шагали поспешнее, тревожней, становились общительней, легко знакомились друг с другом, и все это очень и по-новому волновало Клима Ивановича Самгина. Он хорошо
помнил, когда именно это незнакомое волнение вспыхнуло в нем.
— Кстати,
о девочках, — болтал Тагильский, сняв шляпу, обмахивая ею лицо свое. — На
днях я был в компании с товарищем прокурора — Кучиным, Кичиным?
Помните керосиновый скандал с девицей Ветровой, — сожгла себя в тюрьме, — скандал, из которого пытались сделать историю? Этому Кичину приписывалось неосторожное обращение с Ветровой, но, кажется, это чепуха, он — не ветреник.