Неточные совпадения
Люди принялись разводить
огонь: один принес сухую жердь от околицы, изрубил ее на поленья, настрогал стружек и наколол лучины для подтопки, другой притащил целый ворох хворосту с речки, а третий, именно повар Макей, достал кремень и огниво, вырубил
огня на большой кусок труту, завернул его в сухую куделю (ее возили нарочно с собой для таких случаев), взял в руку и
начал проворно махать взад и вперед, вниз и вверх и махал до тех пор, пока куделя вспыхнула; тогда подложили
огонь под готовый костер дров со стружками и лучиной — и пламя запылало.
Более всего любил я смотреть, как мать варила варенье в медных блестящих тазах на тагане, под которым разводился
огонь, — может быть, потому, что снимаемые с кипящего таза сахарные пенки большею частью отдавались нам с сестрицей; мы с ней обыкновенно сидели на земле, поджав под себя ноги, нетерпеливо ожидая, когда масса ягод и сахара
начнет вздуваться, пузыриться и покрываться беловатою пеленою.
Неточные совпадения
Только на третий день, когда
огонь уже
начал подбираться к собору и к рядам, глуповцы несколько очувствовались.
Достали откуда-то крючьев, привезли из города трубу и
начали не торопясь растаскивать уцелевший материал и тушить остатки
огня.
Слободка, которая за крепостью, населилась; в ресторации, построенной на холме, в нескольких шагах от моей квартиры,
начинают мелькать вечером
огни сквозь двойной ряд тополей; шум и звон стаканов раздаются до поздней ночи.
Слезши с лошадей, дамы вошли к княгине; я был взволнован и поскакал в горы развеять мысли, толпившиеся в голове моей. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Каждый шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил коня, жадно вдохнул в себя раза два свежий воздух южной ночи и пустился в обратный путь. Я ехал через слободку.
Огни начинали угасать в окнах; часовые на валу крепости и казаки на окрестных пикетах протяжно перекликались…
Видит теперь все ясно текущее поколение, дивится заблужденьям, смеется над неразумием своих предков, не зря, что небесным
огнем исчерчена сия летопись, что кричит в ней каждая буква, что отвсюду устремлен пронзительный перст на него же, на него, на текущее поколение; но смеется текущее поколение и самонадеянно, гордо
начинает ряд новых заблуждений, над которыми также потом посмеются потомки.