Неточные совпадения
С первого дня болезни Александры Васильевны (так звали его
умершую дочь и так всегда называл ее отец) я уже почувствовал
волю божию, понял, для чего нужно нам это испытание, — и покорился.
Отец сам одевал
умершую свою дочь в приготовленное ею заранее платье, сам клал ее в гроб, выносил в церковь и отнес на кладбище; ни малейшего ропота не произнес его язык, и вся душа была исполнена благоговейной радости и покорности
воле божией.
Но Мирошев узнает, что тут же живет воспитанница его тетки, бедная сирота, обер-офицерская дочь, и что покойница хотела, но не успела укрепить ей свои 50 душ — и Мирошев опять нищий: он отдает сироте свое родовое имение, исполняя
волю умершей тетки.
Лет семь тому назад в Москве, по
воле умершего купца, раздавали шесть тысяч по два рубля всем бедным. Набралась такая толпа, что двух задавили досмерти и большинство денег досталось здоровым золоторотцам, а бедным, слабым ничего не досталось.
Неточные совпадения
Тем дело и кончилось, предали
воле Божьей, и все — и судьи, и начальство, и все общество — остались убеждены, что совершил преступление никто как
умерший слуга.
— Мы убеждены, что человек не умирает полною смертью, восприняв которую, он только погружается в землю, как бы в лоно матери, и в продолжение девяти месяцев, подобно младенцу, из ветхого Адама преобразуется в нового, или, лучше сказать, первобытного, безгреховного Адама; из плоти он переходит в дух, и до девяти месяцев связь всякого
умершего с землею не прекращается; он, может быть, даже чувствует все, что здесь происходит; но вдруг кто-нибудь будет недоволен завещанной им
волей…
Послушай — у тебя был брат. // Он старше был тебя… судьбою чудной, // Бежа от инквизиции, отец твой // С покойной матерью его оставили // На месте том, где ночевали; // Страх помешал им вспомнить это… // Быть может, думали они, что я // Его держала на руках… с тех пор // Его мы почитали все
умершим // И для того тебе об нем не говорили! // А может быть он жив — как знать! // Ведь божья
воля неисповедима!
Что, если через некоторое время у меня отнимут мое платье, мои вещи, мою постель, все, что напоминает мне о
воле, — и принесут сюда арестантский халат, может быть снятый с плеч моего
умершего предшественника, и дни бесконечной вереницей потянутся надо мной, не трогая меня, ни в чем не меняя моего положения, как идут они над могилой, как шли над Фоминым?
И засыпал он с угрюмо сведенными бровями и готовым для угрозы пальцем, но хмельной сон убивал
волю, и начинались тяжелые мучения старого тела. Водка жгла внутренности и железными когтями рвала старое, натрудившееся сердце. Меркулов хрипел и задыхался, и в хате было темно, шуршали по стенам невидимые тараканы, и дух людей, живших здесь, страдавших и
умерших, делал тьму живой и жутко беспокойной.