Серое море Гренгавиума

Ярослава Осокина, 2021

Саша Ефимова – веб-аналитик в обычной фирме. Она не любит свою работу, устала от нее и боится, что будет заниматься этим всю жизнь. Тайтелин Бинн – четвертая по силе среди бойцов специального патруля. Она ничего не боится, потому что думает, что их мир все равно умирает. Они живут в разных мирах, и, кажется, между ними нет ничего общего, но это не так. –– Все персонажи и события вымышлены, любое совпадение с реальностью случайны. Я серьезно, тут все придумано. Ну, может, кроме Дома-с-маятником, он, наверно, где-то существует.

2. Дом у моря

Гренгавиум

С западной стороны дома была старая веранда, застекленная, не очень уютная, забитая пыльной мебелью.

Она выходила в осень, еще в то, прошедшее, время, когда все было спокойно. Старый сад ронял желтые листья, за невысокой калиткой тянулась тихая улица.

Это был ее любимый выход из дома.

Южная сторона смотрела на море, длинную серую полосу пляжа. Это было настоящее. Раньше, в сезон отпусков там было слишком шумно, и днем и ночью — разноцветные зонтики отдыхающих, полотенца, загорающие люди и крикливые птицы.

Теперь там было только опасно. Тихо, но опасно.

На сером пляже начался дождь. Морские волны зарябили, покрываясь оспинами от капель. Тайтелин, забравшись с ногами на подоконник, жевала безвкусные куски овощей, макая их в жгучий густой соус, который Диэди считал супом. Все, что Диэди брал для готовки, неким образом превращалось в однородную массу, прожигающую до самого нутра. Тайтелин никогда не ругалась с Диэди из-за этого, как остальные. Жевать можно, и ладно. Вон Оши-Ари, когда была его очередь готовить, просто рубил продукты и так приносил. Раньше пытался еще обжаривать, но Байю запретил после того, как Оши-Ари едва не спалил кухню.

В пальцах, которыми она придерживала миску, был зажат прямоугольник записки. Байю написал, что необходимо увидеться «на прежнем месте». Тайтелин глотала суп, не ощущая вкус от волнения.

Командор Байю никогда никого из них не выделял, но тем не менее любое задание, которое он давал лично ей, для Тайтелин было особенным.

«Особенным, — передразнила она себя. — вот ведь… угораздило меня».

— Бинн! — крикнула, пробегая мимо, Геррёг.

Она хохотнула, увидев, что Тайтелин от неожиданности подавилась.

— Шевелись! Байю вызывает! Пятый квартал, через окно в угловой спальне.

Геррёг взмахнула серпом, исчезая за углом коридора, а Тайтелин, торопливо сунув миску в угол, рванула в другую сторону, за оружием и сапогами.

— Тайтелин Бинн, — сухо сказал Байю, когда она, наконец, ввалилась в угловую спальню, тяжело дыша, — ты опоздала.

Кому другому Тайтелин уже ответила бы, да так, что тот подавился бы своим языком. Но Байю, командор Пяти лепестков, мог говорить кому угодно и что угодно, на то он и командор.

Геррёг нетерпеливо приплясывала у окна, и едва Байю кивнул, дернула старую деревянную раму на себя. Белая чешуя краски посыпалась на голову Геррёг, когда она вылетела наружу. Следом за ней перескочил Диэди, потом тяжело перевалилась Намарна. Она остановилась в высоких зарослях пожухших сорняков и молча смотрела, как ее спутник, вечно молчаливый, однорукий и одноногий Нана, гремя протезами и цепляясь ремнями за подоконник, лезет следом. Потом перепрыгнул длинный Оши-Ари, отвлекся на что-то и замешкался, а идущий следом Каба врезался в него.

Вылезая, Тайтелин прицельно пнула обоих, как всегда сцепившихся в драке по пустякам. Здоровяк Бурен вздохнул и крякнул, протискиваясь в окно, потом рявкнул на двоих спорщиков, и те сразу переключились на него, огрызаясь.

Худощавый невысокий Байю вышел из дома, как всегда, с таким достоинством, будто не перелезал через ободранный подоконник, а спускался по широкой лестнице особняка.

Вызов, видно, был действительно срочным, раз они пошли этим неудобным путем — окно угловой спальни смотрело в прошлое где-то с часовой разницей. Не так уж много, если надо куда-то далеко добираться, но зато не потеряешься во времени.

И всегда можно догнать настоящее.

Они шагали не таясь, и звук их шагов эхом отдавался на пустых улицах. Почти строем — по двое в ряд, и замыкающим, чуть сбоку от остальных, Байю.

Редко так бывало, что Байю собирал сразу весь Верхний круг бойцов, и почему он сделал это сегодня, не объяснил. Тайтелин решила, что это очередная проверка, и перестала об этом думать.

Ветер гонял по мостовым мусор, опавшие листья и старые листовки. Диэди иногда останавливался посмотреть, если Байю не видел. Диэди любил читать, но не серьезные книги, а все больше разные глупости — афиши, объявления, листовки вот. Он всегда умудрялся найти там что-нибудь смешное — опечатку или корявую фразу, ржал как вьючный херьге и пересказывал всем.

— Ха, ну и что за дураки делали это дерьмо, — возмутился он сейчас. — Вся краска размазалась, еле прочитаешь.

— Чего там читать, идиот, — презрительно бросила Геррёг.

— А, тут про вторую волну, — оживился Диэди, не уловив сарказма ни в голосе, ни в словах. — «Сохраняйте спокойствие, уважаемые граждане! Гренгавиум вне опасности! Выполняйте все требования бригад гражданской обороны, и…»

— И что?.. — невольно спросил Оши-Ари, когда Диэди замолчал.

— Ничего, — удивился тот. — Дальше все размазалось. Наверно, о том, что все будет хорошо.

Тайтелин сплюнула.

Пятый квартал был прямо за углом. Отсюда уже было слышно статическое потрескивание заграждения.

— Готовьсь, — кратко приказал Байю.

Тайтелин машинально повиновалась, прислушиваясь к шуму за углом.

Капсулу с блекло-голубой жидкостью лилейного экстракта она раздавила прямо во рту, привычно скривившись от пронзительно горького вкуса. Сплюнула остатки оболочки и растерла носком сапога. Остальные глотали капсулы целиком.

Горячая волна перехватила горло, и перед глазами задвоилось. Тайтелин зажмурилась ненадолго, потом широко распахнула глаза. В мир возвращались цвета и запахи — ровно на то время, пока действовал лилейный экстракт.

Геррёг подвигалась, разминая плечи, достала серп. Тайтелин проверила защиту на руках и груди, а Намарна, резко дергая, подтянула все ремни, которыми крепились протезы Наны. Лицо его, обезображенное справа длинным шрамом, искривилось в благодарной гримасе. Остальные лязгали железом, доставая тесаки и косы. Ружья были только у Оши-Ари и у Наны: первый был самым метким стрелком, а второму иным несподручно было пользоваться.

Боеприпасы следовало беречь, и по приказу командования бойцы Пяти лепестков давно уже сражались только холодным оружием.

Под порывом ветра протяжно заскрипели стойки стеклянного рекламного щита на углу, и на мостовую посыпались матовые осколки экрана. Тайтелин мельком взглянула наверх — давно приевшийся до зубовного скрежета призыв пользоваться услугами Корпорации баланса.

«Технологии Баланса — ваш гарант здоровья и счастливого будущего!..»

Тайтелин повернула за угол, чтобы увидеть лица тех, кто прежде охотно пользовался услугами Корпорации.

А ведь когда-то ей казалось таким несправедливым, что из-за генетической несовместимости с технологиями ее не взяли в эту программу…

Изношенная, погнутая во многих местах металлическая ограда, закрывавшая наиболее опасные кварталы, трещала, искрила электрическими разрядами, но поддавалась. Две опоры уже выскочили из выемок на мостовой.

Живым тараном, постанывая и бормоча обрывки еще не позабытых слов, подменыши давили на ограждение, несмотря на бивший их ток.

Подменыши не боялись увечий. Замечательная система Баланса очень быстро излечивала их тела.

Дюжина крупных мужчин, десяток женщин разного возраста. Странная группа, даже для измененных странная, будто кто-то специально их сюда отобрал. А остальное как обычно — пустые грязные лица, бессмысленные глаза, порванная одежда и растрепанные, сбившиеся в колтуны волосы. От них воняло дерьмом.

Агрессивными они не выглядели, скорее обеспокоенными чем-то. Да и с чего бы им беситься, несколько дней дул только западный ветер.

На улице напротив переулка захлопали окна, и послышались встревоженные голоса — видимо, там еще кто-то жил.

Тревожно и неприятно зазвенел колокольчик, которым обычные оповещали своих об опасности.

— Эти уже здесь! — крикнул мужской голос. — Кто их успел позвать?

— Зачистить, — кратко приказал Байю.

Геррёг, взвизгнув дико и отвратительно, как животное, рванула вперед. Она оттолкнулась от уличной тумбы-опоры, на которой когда-то был фонарь, перемахнула через ограждение и рухнула прямо в толпу подменышей.

Они закричали и заплакали от боли, отшатываясь в стороны.

Тайтелин уже не видела Геррёг за спинами подменышей, но по их крикам знала, что девушка рубит их, как траву, своим серпом.

Ори-Аши и Нана встали наизготовку по обе стороны ограды, остальные — прямо перед ней.

Байю извлек из кармана универсальный пульт и отключил ограждение. Прощально сверкнув разрядом, металлические прутья исчезли в пространственном кармане. Из-за того, что ограда была повреждена, несколько стоек не втянулись и частично висели в воздухе.

Два подменыша напоролись на них, когда вся толпа резко ухнула вперед, потеряв опору. Они завизжали от боли, отчаянно и страшно, как дети.

Тайтелин еще успела услышать полный ужаса всхлип какой-то женщины за спиной, потом окно хлопнуло, закрываясь, а Тайтелин бросилась вперед, подсекая широким лезвием тесака ноги подменышей. Диэди, который шел по правую руку, широко размахиваясь, разрубал их боевой косой.

Подменыши не успевали отвечать, они только бежали вперед, потому что их с другой стороны гнала страшная Геррёг.

Через четверть часа все было закончено. Нана застрелил одного из подменышей, сумевшего проскочить мимо Бурена, а Намарна разрубила пополам корчившееся на мостовой тело.

Оши-Ари не сделал ни единого выстрела — не понадобилось. Байю тоже не вмешивался, и только когда Диэди оттащил последнюю часть тела в общую кучу, снова включил ограждение.

— Бурен, Оши-Ари, идите за платой, — приказал он. — Остальные, начинайте жечь.

Жечь Тайтелин не любила. Тем более, что некоторые подменыши, которых разрубили не совсем пополам, уже начали приходить в себя и завывать. По жесту Намарны, Тайтелин достала нуль-сетку и встала наготове, пока Диэди поливал кучу тел топливом. Нана тем временем переводил ружье в другой режим. Едва Диэди закончил и отошел, Нана включил огнемет и, подергивая поврежденной рукой, запалил кучу. Подменыши, которые еще двигались, заорали хором. Тайтелин, морщась от обжигающего воздуха и вони, закрыла все нуль-сеткой. Тонкие прозрачные ячейки сразу же отсекли жар и звуки костра.

Бурен и Оши-Ари отправились в дом напротив, где прежде слышались голоса — чтобы выжать из живых людей плату. Едой или боеприпасами, одеждой или чем-то ценным, как повезет. Оши-Ари не ставил ружье на предохранитель, и от электрического поля его короткие черные волосы стояли дыбом и потрескивали. Бурен выругался, нечаянно столкнувшись с ним плечом и получив разряд статического электричества.

Не то чтобы они ожидали встретить подменышей, нет. Просто людям не нравилась идея платить за непрошеную охрану. И бойцов Пяти лепестков они тоже не любили.

Особенно в такие дни — когда подменыши были больше всего похожи на обычных людей, когда они не нападали сами, когда так жалко плакали от боли и страха.

Пока догорали тела, а из дома напротив доносились брань и визги, Тайтелин прошлась вдоль улицы. Бурен и Оши-Ари вернулись довольно быстро — с полотняным узлом, набитым корнеплодами, и вскрытой жестянкой с патронами.

Байю заломил черную бровь, разглядывая добычу и явно размышляя, достаточно ли. Но все же кивнул и дал сигнал к отправлению.

Когда они возвращались обратно, пошел дождь. Тот самый, который Тайтелин видела, обедая на подоконнике.

***

Тайтелин Бинн никогда не любила свое имя. Оно было слишком легкомысленным, несерьезным… круглый голыш, подскакивающий на волнах: раз, два, три — и нырнул. Тай-те-лин Бинн.

Это имя подошло бы скорее Геррёг, которая вся такая тоненькая, мяконькая, гладковолосая и нежная, просто выпускница девчачьей школы… ну, когда школы еще работали.

Геррёг не шли ни ее имя, ни форма Пяти лепестков, ни кровавый серп в руках. Тайтелин поменялась бы с ней и именем, и чем угодно (кроме формы, потому что у нее была такая же) и вообще заставила бы уйти в безопасную зону Воздушных садов, чтобы уберечь от всего этого.

Но Геррёг была безумна, и этого уже никак не поправить.

Наверно, как и они все, как их мир, который задыхался, умирая.

Правда, некоторые говорили, что он перерождается.

Тайтелин надеялась, что ее убьют раньше, чем он окончательно переродится. К хренам такое счастье.

***

Первое время, когда все только начиналось, и еще было правительство, когда работали трансляционные вышки и кому-то было до чего-то дело, происходящее объясняли природным катаклизмом. Пространственная буря, которая повлияла на одну из частей Мировых часов, говорили они. И обещали, что все будет хорошо.

«Все будет хорошо», — эти слова надолго всем запомнились. Тогда их считали издевательством, сейчас они были плоской шуткой, напоминанием о том, что пропало навсегда.

Волны шли одна за другой, и вскоре никто уже ничего не обещал. Люди умирали — те, кому повезло, навсегда. Кому не очень, возвращались безмозглыми опасными подменышами.

Теперь много чего говорили, не только про бури и природу. Будто бы столичный Институт Корпорации баланса при каком-то эксперименте прорвал дыру в пространстве. Или что на соседнем континенте испытывали новое энергетическое оружие массового поражения. И еще, что некие фанатики намеренно сломали Мировые часы — то ли желая приблизить конец света, то ли наоборот думали так его предотвратить.

А еще говорили, будто бы Большой часовой механизм давно уже не имеет той, былой, силы, и что части его, разбросанные по всему миру, уже никак и ни на что не влияют.

Тайтелин знала, что это бред.

Как не знать. Она жила в Доме-с-маятником.

Когда-то помещения, в которых находились часть часового механизма и бездонный колодец, в котором качалась туда-сюда огромная линза маятника, даже охранялись.

Конечно, до тех пор, пока у них вообще что-либо охраняли.

Теперь-то кто угодно — хорошо, кто угодно из тех, кто не боялся Пяти лепестков, — мог зайти и посмотреть на бесконечно сложную путаницу зубчатых колес, пружин, спиралей и рычагов, на исчезающий в потолке толстенный стержень маятника.

И еще подняться этажом выше (точнее, выйти из подвала, потому что все это было на двух подземных уровнях) и увидеть, что стержень не продолжается дальше, хотя по размаху там еще столько же должно быть в высоту. Он просто исчезал.

Его основание находилось на одном из южных материков, Тайтелин все время забывала его название.

Тайтелин не раз ругали в детстве, поймав у дверей в подземные помещения. Но иногда и разрешали посмотреть. Тетка Верен, хозяйка дома, рассказывала про Большой часовой механизм, и про сам маятник. Про искаженное пространство-время, которое закручивалось вокруг частей Механизма.

Окна дома тогда могли смотреть в разное время — в утро или вечер одного и того же дня. Тетка объясняла это непонятным словом «аберрации» и вздыхала. «Ну, главное, что часы идут, — говорила она. — А странности тут всегда были, что поделать».

Во время Первой волны было землетрясение, дом дрожал, и механизм потом долго скрежетал и выл, пугая часовых.

Тайтелин тогда задержалась на работе и вернулась уже к самому концу, когда неправильное скрежетание уже прекращалось. Она первая обнаружила, что время у разных выходов из дома отличается очень сильно. Потом стало понятно, что веранда связана с прошедшим днем, всегда одним и тем же.

***

Когда в Доме-с-маятником обосновался отряд Пяти лепестков, почти сразу после Второй волны, Тайтелин приказали объяснять новичкам, что здесь к чему.

Но объяснять не пришлось: большинству было наплевать. Никто не спрашивал, почему в одном окне видно серое утро, а в другом — серый день, почему на верхние этажи надо идти только по лестницам с восточной стороны, а по коридору вокруг маятниковой комнаты можно идти бесконечно долго, хотя он не такой уж длинный. Байю был единственным, который изучил все досконально, прошел с Тайтелин от чердака до подвальных помещений.

Хотя вот веранда интересовала всех без исключения.

Сначала все новые обитатели дома — и Тайтелин тоже — уходили туда, пытаясь вернуться в безопасность, в нормальность, в обыденную и столь желанную сейчас скуку повседневной жизни. Пытались изменить, исправить то, что еще не случилось.

Там всегда был прозрачный осенний день, налитый солнцем, светившим сквозь яркую листву. Люди торопились по своим делам, ездили машины, работали магазины.

Но стоило пробыть дольше нескольких часов, как ты обнаруживал себя бесцельно бродящим вокруг дома. И это в лучшем случае.

В худшем ты оказывался хрен знает где — и хрен знает когда.

Тайтелин не раз отправлялась по приказу начальства на поиски Диэди или Оши-Ари, а то и обоих сразу — отчего-то их, как самых упорных, волны реальности (или не-реальности, кто его знает) относили дальше обычного, и сами они уже дорогу назад найти не могли.

Потом какое-то время ходить через веранду было запрещено.

Но Диэди все равно ускользал, а Оши-Ари устраивал истерики, так что снова разрешили. Но уходить навсегда уже никому не хотелось — как-то угас интерес. Байю назначал там встречи, если надо было поговорить о чем-то серьезном.

Вот как сейчас. Едва Байю распустил их, он сухо кивнул Тайтелин, напоминая о встрече.

И Тайтелин понеслась в свою комнату, чтобы переодеться.

По уговору, через веранду они всегда ходили только в гражданской одежде. Ну, кроме Диэди, у которого другой одежды, кроме униформы не было. Хотя, если честно, даже и будь она у него, Диэди все равно не стал бы делать так же, как остальные.

Тайтелин скинула черный мундир, обшитый потрепавшимся уже серебряным позументом, стянула брюки, и порывшись в вещах, выудила более-менее приличное платье. Форму она развесила на специальных распорках, чтобы не мялась. Энергию генератора нельзя было тратить на гладильное устройство, но Байю все равно наказывал за неряшливый вид.

Неуклюже топая в старых туфлях на каблуках, Тайтелин пробралась к веранде, и вышла сквозь нее в теплый солнечный день.

И хотя Байю уже должен был ее ждать, Тайтелин помедлила, подставляя лицо мягким лучам солнца, рассеянным в красной листве.

Показалось или нет, что все вокруг бледнее, чем обычно? Или она просто позабыла осенние краски?

Вдохнув еще раз слабый запах прелой листвы и поздних цветов своробенника, Тайтелин вышла за калитку.

Эта улица в настоящем была безлюдной и пустынной. Сейчас тут спешили по своим делам пешеходы, и автомобили, громыхая, проезжали по брусчатке дороги.

За поворотом была небольшая площадь с фонтаном и сквером. Тайтелин осторожно обходила бегающих детей, ловя себя на дурацком чувстве — люди неправильно маленького роста.

Байю стоял у фонтана, немного сутулый, в темной рубашке и брюках. Увидев ее, он кивнул, но без обычного «Тайтелин Бинн, ты опоздала». Потом слегка отставил локоть в сторону и серьезно сказал, склонясь к ее уху:

— Возьми меня под руку, так мы меньше будем привлекать внимание.

Тайтелин, внутренне дрогнув, положила ладонь на его предплечье, жесткое и прохладное под тонкой тканью рубашки. «Долго ждал меня, — подумала Тайтелин, — а здесь уже не жарко».

— За нами могут следить? — удивилась она, вдруг поняв смысл просьбы. — Кто? Да и зачем?..

Байю хмыкнул, и Тайтелин прикусила губу изнутри, настолько интимно это прозвучало над самым ее ухом.

Знал ли он о том, как действует на нее?

В минуты просветления Тайтелин была уверена, что да. Ведь Байю не дурак.

В остальное время она не задумывалась об этом, а просто сожалела, что Байю с самого начала предупредил всех о том, что неуставные отношения друг с другом не запрещены, но лично он считает их недопустимыми.

Тайтелин бы не стала молчать и таиться, это точно.

— Задание, которое ты сейчас услышишь, должно остаться в секрете. До исполнения никому о нем рассказывать не нужно. Потом я сам всех проинформирую, — кратко говорил Байю.

Он медленно шагал и словно невзначай оглядывал сквер, по которому они шли.

Тайтелин кивала.

— Улыбайся, — скомандовал он. — Не забывай делать вид, что мы здесь просто гуляем.

Он не ответил на вопрос о том, кто может за ними следить, и уже наученная опытом Тайтелин не стала задавать другие вопросы. Раз не ответил сразу, значит и не будет. Байю никогда ничего не упускал, и если что-то игнорировал, то только специально.

«Надо пользоваться моментом», — решила Тайтелин и, улыбнувшись, крепче прижалась к его руке. Хотела положить голову на плечо, но для этого пришлось бы нелепо изгибаться: Байю был почти одного роста с ней. Вместо этого Тайтелин поглядела на его резко очерченный профиль на фоне закатного осеннего неба, преданно, хоть и криво улыбаясь.

— Хорошо, — сухо сказал Байю и продолжил инструктаж: — Дело непривычное для тебя, придется постараться. Я передам документы по одному человеку. Ты должна отыскать его и убедить прийти к нам. Если понадобится, то силой. С минимумом повреждений, разумеется.

Тайтелин едва удержалась, чтобы не нахмуриться. Это было… совсем неожиданно.

— Почему я? — невольно спросила она, хотя на языке вертелось куда больше вопросов.

— Руководство посчитало, что женщина сумеет проникнуть на территорию легче. Намарна отпадает, она слишком однозадачна, а Геррёг… Геррёг не справится.

Намарна, к тому же, никуда не выходила без Наны, добавила про себя Тайтелин. А Геррёг можно было приказать только бить сильнее, ничего сложнее она не воспринимала.

— Ясно, — кивнула Тайтелин. — На территорию чего?

— Филиала Корпорации баланса, — отозвался Байю, словно говоря о походе в булочную.

Нет, плохой пример. Булочная на углу, к примеру, только сейчас была чиста, а до этого была тем еще рассадником подменышей. Еще неизвестно, что могло быть опаснее.

— То есть мне туда нужно… пробраться? Найти этого человека — и?.. Убедить его прийти к нам?..

— И сделать это, не поднимая большого шума, — уточнил Байю.

Тайтелин стоило большого труда не оскалиться в злой усмешке. Байю просто проигнорировал истинный смысл ее слов. Филиал Корпорации баланса? Вот эту крепость с двумя металлическими оградами, пространственной ловушкой между ними и пропущенным электрическим током поверху? С фанатиками-сотрудниками, которые повернуты на спасении подменышей, плюют на обычных людей и считают военные объединения Пяти лепестков главными врагами? С вооружением, складами боеприпасов и целым гарнизоном солдат?

Но Байю считал, что она справится. Видимо, была какая-то лазейка или известная хитрость.

Тайтелин просто не могла сказать, что ей это не по плечу. Даже язык не повернулся бы.

Поэтому она просто кивнула и выслушала дальнейшие указания не перебивая.

***

До заката оставалось несколько часов. Тайтелин несколько раз прочитала предоставленные Байю материалы, потом он заставил ее некоторые вещи заучить наизусть, и они обговорили детали, решая, как лучше будет все провернуть.

О самом человеке, которого нужно было вытащить из Филиала, Байю ничего не рассказал, кроме имени и внешности. Гвейле Сон-Бейга — и ничего больше. И что за имя такое? Из Южно-морского региона? Иностранец? Байю этот вопрос проигнорировал.

Наутро Тайтелин снова оделась в гражданское, но в этот раз в более удобную одежду: брюки и две теплых кофты, одну поверх другой. Специально выбрала серо-коричневые вещи, достаточно потрепанные, но целые. Потом, чуть не забыв, распорола швы на обшлагах и вшила в каждый несколько капсул лилейного экстракта и одну стеклянную ампулу с большой дозой, на всякий случай. На кухне взяла терку и прошлась ею по брюкам, решив, что они выглядят недостаточно поношенными.

Ей нужно было выглядеть похожей на обычных людей.

Она была крайне довольна своей уловкой с переодеванием, и только пройдя целый квартал, поняла, что никто в своем уме никогда бы не принял ее за простого человека.

Они ведь не ходили по центру улицы, думая о своем и громко щелкая каблуками о мостовую. Они тихо передвигались вдоль домов, с осторожностью выглядывая из-за углов и постоянно прислушиваясь.

Тайтелин даже расстроилась, осознав это.

А вот красться вдоль домов оказалось непривычно и сложно, поэтому, проваляв дурака целую улицу, Тайтелин решила забыть о маскировке и просто добраться до цели.

Чем ближе была Замковая улица, за которой начинался квартал Корпорации баланса, тем больше было завалов на мостовой. Делали их намеренно, собирая из лома, кирпичей, камней и даже из мебели. Генераторы, на которых работали ограждения, во многих местах давно выкопали и унесли мародеры, а с северной окраины и из центра приходило много подменышей.

У Тайтелин был с собой универсальный пульт — как она думала, та самая хитрость, которая должна была ей помочь. Байю отдал не свой, а какой-то дополненный, или же неловко отремонтированный, с прикрученной черной плашкой сзади и рычажком.

На плече в специальном ремне под рукавом у нее была спрятана складная коса, старая добрая коса, немного подржавевшая у пятки. В потрепанном кожаном рюкзаке болтались бутылка воды, сухари и несколько упаковок фруктовых батончиков — Тайтелин забралась в продуктовую лавку в одном из неблагополучных районов и набрала того, что не вызвало бы подозрений.

Оттуда же она махнула дальше, решив, что по безопасным, но заваленным улицам идти глупо. А Байю сказал при случае разведать, как там все.

Да как везде, откуда ушли обычные люди. Мусор, мусор, еще мусор, брошенные машины, тени подменышей за окнами и в переулках. Выбитые стекла в домах. Разве что почти все ограждения между районами работали — сюда боялись соваться и воровать генераторы. Тайтелин аккуратно выключала и включала ограждения, чтобы пройти, пульт не сбоил.

Ветер менялся. Мягкий южный уступал место более порывистому восточному, но пока что было спокойно.

Тайтелин снова шагала посреди улицы, теперь намеренно громко топая. Подменыши, которые жили тут, боязливо смотрели на нее из проемов окон, иногда пытались идти следом, но Тайтелин, как только ей надоело бормотание за спиной, достала косу, собрала и потащила за собой в опущенной руке.

Обушком коса скребла по камням мостовой, и этот пронзительный звук пугал подменышей, они больше не приближались.

При такой погоде подменыши вели себя спокойно, даже иногда возвращались в свои дома, ходили по улицам, будто бы по делам. Но Тайтелин по опыту знала: еще день-два, и они начнут сбиваться в крупные стаи, будут бродить по окрестностям, ломать двери, искать обычных.

До нужной улицы она добралась засветло. Тайтелин собиралась день-два понаблюдать за входом в Филиал, поэтому прошла дворами к подъезду дома напротив ворот и поднялась на четвертый этаж. Оттуда было смотреть удобнее всего.

Ей не понравилось, что все двери на лестничной площадке были открыты — не хотелось бы встретиться с мародером или агрессивным подменышем. Тайтелин предпочитала нападать первой и не подставлять спину.

Но внутри было тихо, и Тайтелин не надо было глотать порцию лилейного экстракта, чтобы услышать это. Пусто. Все обитатели давно покинули квартиру. Запирая за собой дверь изнутри, Тайтелин поймала себя на неприятном ощущении стесненности.

Слишком привыкла к просторным комнатам и коридорам Дома-с-маятником. К бескрайнему небу и морю, которые там были так близко.

Здесь было тесно. Пахло пылью и плесенью, и совсем слабо пробивался старый запах этого дома.

Тайтелин поела на кухне, глядя через окно на массивные закрытые ворота Филиала. Сквозь слабую дымку пространственных искажений над оградой было видно, как с наступлением сумерек зажигаются теплые огоньки окон.

Сама Тайтелин сидела в сгущающейся темноте — чтобы не выдать себя, она не зажигала фонарь.

Во мраке медленно тонула обстановка вокруг: полосатые обои, разломанные ящики и шкафчики, фотографии в круглых рамочках, которые, видно, никому не пригодились, и их оставили нетронутыми. Плохо различимые лица супружеской пары и двоих детей разной степени взрослости глядели на Тайтелин, пока совсем не стемнело.

Огни в зданиях Филиала показались таким непривычным зрелищем, что Тайтелин задержалась немного, бездумно наблюдая за картинкой из прошлой жизни, когда можно было себе позволить включать свет когда угодно просто так, чтобы не было темно.

Потом она проверила замок на двери, дошла до спальни, собрала остатки разного тряпья, отряхнув от пыли. Сама кровать стояла нетронутой. Тайтелин набросала сверху собранное тряпье гнездом, положила косу рядом, упала не раздеваясь и почти сразу заснула.