Шут, Маг, Цирк и его душа

Ярослав Зарин

Как долго Маг расставлял сети на Душу Цирка, как много дорог пришлось пройти ему, чтобы отыскать последнюю. Но теперь путь почти закончен. Осталось лишь протянуть руку и взять… Сможет ли Душа найти себе защитников и спастись?..

Глава 5. Тройка пентаклей

Аркадий немного нервничал. Сегодня Иван Фёдорович собирался представить его спонсорам, чтобы они могли вместе обсудить наброски сценария. Это была крайне важная встреча, и Медведев всё никак не мог представить, как будут развиваться события. Он уже сменил два галстука и всё ещё не решил, стоит ли вообще одеваться столь официально. Листы с намётками сценария, распечатанные в трёх экземплярах буквально полчаса назад, рассыпались по столу, и нужно было ещё собрать их в аккуратные папки.

Звонок телефона заставил Медведева вздрогнуть. Подхватив мобильный, Аркадий зажал его плечом и ответил:

— Да?

Одновременно он попытался всё-таки застегнуть рубашку как следует.

— Аркадий Анатольевич? — Иван Фёдорович всегда говорил подчёркнуто вежливо, хотя по имени-отчеству к Аркадию не обращался более никто.

— Да-да, я скоро буду, — взволновался Медведев, пытаясь сообразить, уж не опаздывает ли он на встречу.

— Не торопитесь, — директор шумно вздохнул. — Спонсоры задерживаются часа на полтора, вы не спешите.

— А… Спасибо, — Аркадий стянул с шеи галстук. Ему показалось, что этот чересчур ярок. — Я подъеду.

— До встречи, — тут же повесил трубку Иван Фёдорович.

Бросив телефон обратно на стол, Медведев снова взялся сражаться с галстуками. Перенос времени встречи его только нервировал. Проговаривая себе под нос официальные фразы, которыми планировал начать беседу, Аркадий всё время мысленно возвращался к уже написанному плану выступления, взвешивая, насколько оно вышло сильным.

У него был небольшой опыт работы, а с цирковыми сценариями и вовсе маленький, но он подошёл к делу основательно и серьёзно. За последний месяц он пересмотрел столько записей цирковых выступлений, что до сих пор удивлялся, как голова не пошла кругом. Воображение, конечно, могло нарисовать и более интересные вещи, но предстояло учесть подготовку труппы и материальное оснащение цирка. Не во всё спонсоры будут готовы вкладываться. Сколько идей из-за этого пришлось набросать только для себя!

Остановившись наконец на тёмно-синем галстуке, Аркадий взглянул на себя в зеркало и внезапно успокоился. Такое с ним бывало, когда он приходил к убеждению, что сделал всё возможное в имеющихся обстоятельствах.

Рассортировав листы по папкам, Медведев захватил ключи от машины и вышел из дома. День снова выдался дождливый, Аркадий даже накинул куртку, чтобы спрятать под ней драгоценный материал, пока не добежит до автомобиля.

Пожалуй, самое главное, что он понял за этот месяц — работа с цирком была не очередной подработкой ради денег. Этот мир захватывал его, притягивал и манил. Наверное, потому он так желал, чтобы высказанные им идеи всё-таки были приняты. Аркадий успел познакомиться с труппой, с кем-то ближе, с кем-то только поверхностно, но уже и этого хватило, чтобы понять — здесь ему и хочется работать не в течение одного сезона, а долго, пока не будут реализованы самые смелые идеи.

Проскочив по двору под моросящим дождиком, Медведев сел в машину, бросив папки на переднее сиденье. Прежде чем выехать со двора, он вспомнил, как буквально вчера беседовал с Владом, говорил с ним о жонглировании и как можно совместить номера, чтобы это было и зрелищно, и не вызывало затруднений у зрителя. Улыбнувшись, он мысленно пометил, что надо бы попросить у Ивана Фёдоровича созвать весь коллектив для обсуждения сценария. Разговор с Владом показывал, что у труппы тоже немало интересных идей.

Иван Фёдорович ещё раз осмотрел кабинет. Сегодня ему хотелось произвести особенно хорошее впечатление, иначе многим планам будет не суждено сбыться. Аркадий обещал подъехать с минуты на минуту, и Коткин втайне порадовался, что взял именно этого человека. Можно было предложить работу кому-то поопытнее, вот только в парне чувствовался какой-то внутренний запал, драйв, а именно это хотел привнести Иван Фёдорович в подначальный цирк.

Никто из труппы не знал, что Коткин присутствовал на финальном представлении. Влюблённый в цирк, он наслаждался зрелищем как ребёнок, впервые увидевший огни манежа. Но после пришло время для серьёзного анализа. Все пометки, которые он сделал по следам того вечера, Иван Фёдорович отдал Аркадию. Было интересно, как тот станет работать с полученной информацией. Медведев не разочаровал, почти сразу предложив довольно элегантные решения для некоторых проблем. Однако полноценного эскиза будущего сценария Иван Фёдорович ещё не видел, потому так обрадовался, что Аркадий собрался приехать заранее — оставалось время на изучение бумаг.

Переставив стаканы с места на место и расправив не особенно нуждавшуюся в этом салфетку, Коткин глянул на окно и почти с раздражением закрыл жалюзи. Льющий дождь порядком надоел, Иван Фёдорович даже поймал себя на мысли, что его мерный шорох по стеклу помешает нормальной беседе со спонсорами.

— Иван Фёдорович, — дверь кабинета приоткрылась, заглянул Кирилл Пашков, сейчас именно он следил за действиями наёмной бригады, ремонтирующей холл.

— Да, — кивнул Коткин. — Что-то случилось?

— Я подумал, может, лужу смести ту, что под дверями растеклась боковыми? — Кирилл всё-таки вошёл, но было заметно, что он робеет под взглядом директора. — Спонсоры же приедут.

— Ну, если она снова налиться не успеет, — с сомнением в голосе протянул Иван Фёдорович. — А нельзя как-нибудь…

— Можно сегодня через холл провести, — просиял Кирилл. — Там, конечно, не убрано, но зато видно, как работа идёт.

— Да уж, это и лучше будет, — кивнул Коткин. — Я выйду встречать, ты не волнуйся, скажи ребятам, чтобы там подмели чуток.

— Всё сделаем, — и Пашков выскользнул из кабинета.

Иван Фёдорович качнул головой. Его приятно удивляло, что даже работники сцены были так влюблены в цирк, и не только в представления, но и в здание, как будто действительно считали его в каком-то смысле домом. И от этого внутреннего убеждения у цирка появилась особая атмосфера. Подобного Коткин раньше не чувствовал практически нигде. Некоторое время он работал в другом цирке, больше сконцентрированном, конечно, на разъездах по стране, и такого отношения у той труппы просто не замечал. Теперь он будто бы обогревался от тепла чужого камина, и ему очень хотелось сделать этот мир своим.

Аркадий появился через полчаса. Он был немного растрёпан, а в волосах поблёскивали капельки воды, но выглядел, как и положено, прилично. Даже при галстуке. Это Ивана Фёдоровича порадовало — краснеть за сценариста перед спонсорами не придётся.

— Вот наброски сценария, — почти сразу начал Медведев. — Вы бы посмотрели, Иван Фёдорович.

— Да-да, очень хорошо, — Коткин сел за свой стол и принялся вчитываться в расписанные Аркадием предложения.

Медведев между тем оглядел кабинет, тоже переставил стаканы, потом разлил по ним воду. Видимо, так он пытался унять собственное волнение.

Краем глаза Аркадий следил за реакцией директора. Он был готов тут же внести какие-то правки и даже распечатать документы заново — благо, в соседнем кабинете для этого было всё необходимое. Но Ивану Фёдоровичу предложения нравились, он кивал головой и иногда чуть заметно улыбался.

— Ты даже клоунам нашёл достойное место, — заметил он, подняв голову.

— Да они же тут матёрые, программу не испортят, — чуть смущённо отозвался Аркадий, ещё не до конца уверенный, что его идеи действительно понравились.

— Да, — Коткин перевернул страничку. — Надеюсь, не только мне это понравится.

Аркадий едва не выдохнул: «А уж я-то как надеюсь», но вовремя сдержался. Ему не хотелось показывать свою неуверенность: если уж он и не мог скрыть её полностью, то не стоило демонстрировать и насколько сильно он сомневается. Напомнив себе, что сделал всё, от него зависящее, Медведев сел наконец за длинный стол, почти на то же самое место, где расположился в вечер первого знакомства с труппой. И тут же вспомнил, что хотел попросить.

— Иван Фёдорович, — начал он неловко. — Ко мне на днях подходил Влад Беленький. У него были интересные идеи для новогоднего представления. Вот я и подумал…

Но Аркадия прервал звонок мобильного. Директор тут же схватил телефон, поспешно отвечая:

— Да, Роман Валентинович, я. Да-да, подъезжайте, конечно.

Медведев растерянно взглянул на внезапно вспотевшие от волнения ладони. Скоро всё решится.

— Сейчас будут. Я встречу, Аркадий, — с воодушевлением в голосе сообщил Иван Фёдорович и стремительно вышел из кабинета.

Оставшись один, Медведев быстро пробежал сценарий глазами. Всё-таки ему было, что предложить, и это хоть немного, но успокаивало вновь проснувшуюся неуверенность.

Роман Валентинович был человеком, не склонным к сентиментальностям. Он не особенно любил цирк, для него на первое место выходили затраты и доходы. Подчинённые недаром поговаривали, что он и сны видит сплошь из цифр, диаграмм и отчётов. Взяв в команду такого человека, Михаил Андреевич был спокоен — любое предприятие принесёт прибыль. Даже цирк.

Себе Михаил, напротив, не доверял. Он знал, что в силу возраста стал более мягким, его легче было уговорить на авантюру. Предложи тряхнуть стариной или расскажи о чём-то из лет давно минувших — и пожалуйста, вот он уже подписывает финансовые документы. Цирк же был самым приятным детским воспоминанием, и бороться с собой Михаил Андреевич не мог. Осознание, что вся эта красота будет теперь кормиться с его ладони, как дивная птица, было слишком приятно. Вот Роман на такое не падок, он сохранит трезвый ум, и стоит только Коткину предложить что-то неподходящее, тут же заметит.

Когда машина подъехала к зданию цирка, дождь всё-таки закончился, сквозь тучи то и дело пробивалось солнце. Михаил Андреевич счёл это добрым знаком. Его молчаливый партнёр на такие мелочи, конечно, внимания не обращал, зато заметил другое.

— Встречают нас, — сказал он негромко.

— А, Иван Фёдорович, — улыбнулся Михаил, и вышел из автомобиля первым, радушно протягивая руку.

Пока Коткин и Анисимов радостно обменивались приветствиями, Роман хмуро оглядел здание, точно подмечая, где могут случиться внезапные траты. Пожимая ладонь директору, он сразу сказал:

— Зданию покраска понадобится?

— Скорее всего, — кивнул Иван Фёдорович. — Смету я вам предоставлю, сегодня уже готовы предварительные бумаги… Но мы же сейчас о другом говорить собирались. Пойдёмте.

Роман неопределённо хмыкнул. Ему цифры не только были ближе и понятнее, но и совершенно не хотелось менять их общество на погружение в цирковой мир. Когда он последний раз был на подобном представлении, Колядов уже не помнил, а последний цирк, о котором он слышал, был Дю Солей. И зрелище Роман на самом деле представлял себе плохо, зато помнил цену билетов на канадских гостей.

— Вот, холл мы уже начали приводить в порядок, — говорил тем временем Коткин. — Тут, конечно, ещё не закончены работы, но уже можно понять, как оно будет.

— Да, хорошо будет, — покладисто согласился Михаил Андреевич. — Вот ещё тут зелень развести… Или попугаев каких.

Роман Валентинович слушал предложение старшего партнёра, мысленно переводя их на понятный язык. Он даже вытащил смартфон, тут же набросав себе заметку, чтобы ни о чём не забыть.

Иван Фёдорович заметил эти манипуляции и немного напрягся. Если вести дела с Михаилом было не сложнее, чем с Николаем Васильевичем, то Роман внушал серьёзные опасения. Мрачный, даже угрюмый, он не производил впечатления человека циркового, а значит, тонкостей мог просто не понять, не почувствовать. Коткин вдруг ощутил себя так, будто привёл в дом врага. Отогнав неуместные мысли, он повёл спонсоров дальше.

— Аркадий Анатольевич нас уже ждёт, — пояснял он на ходу. — Набросал сценарий, конечно, только приблизительный, но можно уже составить представление, что мы планируем сделать в новом году.

— А смета на это тоже будет? — тут же спросил Роман, что-то выбив пальцами на экране смартфона.

— Смета?.. — Иван Фёдорович даже сбился с шага. — Ах, да, конечно будет.

— Хорошо, — не меняясь в лице, отозвался Колядов.

— Ты погоди со сметой, — вмешался Михаил Андреевич, которому с недавних пор и душевное общение было дорого. — Сначала надо посмотреть, что там планируется.

— Да, конечно, — согласился Роман Валентинович, но было заметно — мнения своего он ни капли не изменил.

Как только Иван Фёдорович представил Медведева спонсорам, тот протянул папки с набросками сценария, и пока мужчины читали, Аркадий присматривался. Михаил Андреевич показался ему чуть постарше Ивана Фёдоровича, он вызывал доверие. В его облике было что-то приятное, он временами улыбался, и трудно было поверить, что Анисимов на самом деле неплохой делец. Он был цирку почти родным. Но вот о Романе Валентиновиче того же сказать было никак нельзя.

Крепко сбитый, остриженный очень коротко, он был похож на бизнесмена из девяностых. Его тяжёлый взгляд, казалось, оценивал всех и каждого, и Аркадию сразу пришло в голову, что Роман уже знает не только цену его костюма и галстука, но и сколько стоит его, Аркадия, жизнь. И это, безусловно, не могло не настораживать. Этот человек был здесь не ради цирка, а исключительно ради прибыли. По лицу его было видно только одно — он не вникает ни в какие особенности и тонкости цирковых представлений, и сценарий для него нужно было писать со статьями расходов и приблизительным финансовым результатом.

Аркадий уже встречался с подобными людьми, так что приготовился немедленно дать отпор. Иван Фёдорович, будто прочитав мысли сценариста, лишь едва заметно кивнул. Он тоже предчувствовал сложности. Однако первым высказался Михаил Андреевич.

— Мне тут всё понравилось, — улыбнулся он. — Но я предвзят, конечно. Старый любитель цирка, что мне тут может не нравиться? И клоуны смешные, и акробаты… — взгляд его затуманился, точно он вспоминал что-то донельзя приятное. — Я вот и хотел цирк под крылышко прибрать, чтобы хоть посмотреть одним глазком изнутри. Так что я-то одобряю.

И он замолчал. Было в этом что-то неуловимо угрожающее. Роман Валентинович тут же перелистнул последнюю страницу, но, опять не обнаружив там никакой существенной для себя информации, поднял голову и смерил Аркадия тяжёлым взглядом.

— Я так скажу, — заговорил он тихо. — Я видел, сколько этот цирк приносил в прошлом. Последняя программа была довольно удачная, но прибыли с неё не хватило и холл отремонтировать, — тут он поднялся. — Михаил Андреевич — человек добрый, а я вот слежу, чтобы его финансовые дела от доброты ничуть не пострадали. Так вот. Нам нужна такая программа, чтобы возместить все вложения и не остаться на нуле. Это ясно?

— Безусловно, — кивнул Иван Фёдорович, с тревогой поглядывая на Аркадия.

— Я думаю, что с предложенным шоу мы такое потянем, — Медведев сглотнул, почувствовав, как галстук начинает давить на горло.

— Я вот посмотрел, — Колядов мельком глянул вниз. — Акробаты — это хорошо, это шоу, это интересно. Как в Дю Солей. А вот эти ваши клоуны — это что, не понимаю.

Михаил сощурился, но ничего не сказал. Ему клоуны нравились, но прерывать Романа он считал дурным тоном. Бизнес-партнёры на людях не показывают, что не всегда согласны друг с другом.

— Вычёркивайте ваших клоунов, — Роман задумчиво глянул на Аркадия. — Вместо них лучше сделать лазерное шоу. Установка у нас есть, дадим напрокат, почти за бесценок. Пусть акробаты там как-нибудь поучаствуют, в общем, тут уже ваше дело, как это совместить. Понятно?

— Лазерное шоу — это интересно, у меня были идеи, с ним связанные, — кивнул Аркадий, судорожно вспоминая, не записывал ли он где-нибудь подобную мысль.

— Хорошо, вот, вместо этих клоунов пусть будет что поинтереснее, — Колядов глянул на Ивана Фёдоровича. — И мне сметы нужны, желательно поскорее. Агентство наймём, чтобы рекламу сделать.

— Я уже приготовил приблизительные сметы, — директор тут же вытащил ещё одну папку из стопки на краю стола. — Вот, ознакомьтесь.

Роман Валентинович тут же углубился в чтение. Пока он молча листал страницы, пристально вглядываясь в цифры, Михаил Андреевич сказал:

— Если цирк не принесёт нам дохода, то Роман хочет его заменить крупным и современным торгово-развлекательным центром. Это мне, конечно, немного грустно, но бизнес есть бизнес. Но я вот думаю, Аркадий, да? — Медведев кивнул. — Ты же сценарист, ты бы мог нам и там пригодится. Так что я тебя оставлю за бортом. Но всё-таки хотелось бы мне посмотреть на новогоднее шоу, да… И чтоб не хуже каких заграничных было.

Аркадий всмотрелся в лицо Анисимова и задумался. Всё-таки Михаил Андреевич «свой», он заинтересован в цирке. Не было бы здесь Романа — и всё прошло бы без каких-либо возражений.

— У нас будет отличная программа, — Коткин чуть нервно отпил глоток воды из стакана. — Мы уж постараемся. И вас порадуем, конечно, Михаил Андреевич.

— Уж порадуйте, — улыбнулся тот совершенно открыто.

— Смета в порядке, — подал голос Роман Валентинович. — Итак, обстановку вы знаете, жду подробных отчётов, финансовые документы. Ну и сценарий там как-нибудь пришлите. Рекламистов к вам отправлю попозже, они своё дело знают.

— Хорошо, — тут же подскочил Иван Фёдорович. — Манеж не хотите посмотреть?

— Некогда, — Колядов взглянул на часы. — Время — деньги.

Аркадий усмехнулся, хотя ему было совершенно не смешно. Он чувствовал исходящую от Романа Валентиновича угрозу и никак не мог убедить себя, что на самом деле ничего страшного или тревожного не происходит. Просто деловые люди хотят видеть финансовый результат от своих вложений. Это естественное желание. Однако в глубине души поднималась иррациональная тревога, которую Аркадий никак не мог унять. Будто бы цирк просил у него защиты.

Проводив спонсоров, Иван Фёдорович глубоко вздохнул. Слишком неоднозначны были его впечатления от этого визита. Посмотрев на суетящихся в холле рабочих, которые возобновили свои дела сразу после ухода Михаила и Романа, Коткин вдруг вспомнил о буфете. «Зайду, спрошу кофе», — подумал он. Очень хотелось, чтобы хоть немного полегчало.

В буфете, конечно, никого не оказалось. Он работал сейчас только «для своих», но рабочие были заняты, а труппа тренировалась. Иван Фёдорович присмотрелся к помещению, размышляя, требуется ли ему ремонт, и даже не заметил, когда за стойкой появилась Екатерина Марковна.

— А вот и вы, собственной персоной, — добродушно усмехнулась она.

Коткин вздрогнул от неожиданности и тут же развёл руками:

— Все нервы вымотали, дай, думаю, кофейка попью.

— Это можно, — отозвалась та и тут же занялась приготовлением кофе. — Спонсоры, видно, приезжали?

Конец ознакомительного фрагмента.