Три последних слова

Янина Хмель, 2018

Эта история не похожа на другие истории о любви. Он – человек, Она – призрак. Вспыхнувшие между ними чувства – главная сюжетная линия произведения. Её видит только он. Почему так? Это они и пытаются выяснить. Он – в мире живых, она – по ту сторону жизни. Он не помнит три года своей жизни, она не помнит день своей смерти. Эта история приправлена мрачностью, но лишь в лучших традициях выбранного жанра. Диалоги героев – отдельный вид искусства! Она язвительна, он не понимает сарказма. Он – такой спокойный и уравновешенный, она – ураган, который ворвался в его жизнь с того света…

II

И меня поразила не столько её красота,

сколько необыкновенное, никем не виданное одиночество в глазах!

«Мастер и Маргарита» Булгаков

ОН

Я вернулся с кладбища и выполнил обычный ритуал: закрыл шторы, принял душ, переоделся, налил стакан виски и включил телевизор. Никогда не смотрел его, просто включал фоном, чтобы не так пусто и одиноко было в квартире.

В мою привычную жизнь ворвались совсем непривычные странности. Сначала свет на кухне: то выключался, то включался. Я бы не придал этому значения, если бы сразу за светом не выключился телевизор. Не знаю, что толкнуло меня спросить в пустоту: «Кто здесь?» И я получил ответ.

Я выронил стакан с виски, а сделанный глоток стал в горле комом. Я откашлялся и рванул в ванную. Ополоснул лицо холодной водой. Сердце бешено колотилось о рёбра.

— Я взрослый мужчина, трезвомыслящий человек, я не могу бояться того, что мне, скорее всего, послышалось. Разыгралась больная фантазия. Ведь амнезия одна из начальных стадий психического расстройства. Может быть, уже подступает вторая, и я слышу голоса? Этому должно быть логическое объяснение… — вслух размышлял я.

— Ты не болен, — снова услышал женский голос.

— Чёрт! — Я чуть не вырвал умывальник, вцепившись в него так, что пальцы стали одного цвета с ним. — Кто ты?!

— Девушка с портрета, — вновь услышал я.

— Где ты?! Покажись! — требовал я, прикрываясь истиной: пока не увижу — не поверю. Я всё ещё стоял напротив умывальника в ванной комнате и смотрел на своё отражение в зеркале.

За моей спиной появилась она. Я задержал дыхание и медленно обернулся. Выдохнул и уставился на неё.

— Как? — Протянуть руку и коснуться её я не рискнул. — Что за шутки?!

— Откуда ты меня знаешь? — тем же спокойным голосом спросила она, проигнорировав мои вопросы.

Это была девушка с портрета. Она, только волосы у неё цвета корицы. Тот же взгляд с презрением. Та же ухмылка на губах. И та же родинка справа под губой. Молодая. Красивая, так бы я подумал, встретившись с ней. Девушка с портрета, на котором была чёрная лента.

— Я тебя не знаю! — прорычал ей в ответ. — Что за дикие шутки?!

— И многим незнакомым барышням ты носишь цветы на могилу? — язвительно продолжала допрос она.

— Я даже имени твоего не знаю! — продолжал стоять на своём я.

— Маргарита. Так меня звали при жизни.

— Так… ты умерла?..

Всё же нужно было уточнить, чтобы убедиться в своём окончательном диагнозе: сошёл с ума, поехала крыша, спятил.

— Умерла, — подтвердила она. — А тебя как зовут?

— Артур.

— Ответь мне, Ар-р-ртурчик, многим незнакомым девушкам ты носишь цветы на могилу? — повторила свой вопрос она.

У меня глаз задёргался, когда она протянула моё имя.

— Мне снилась могила, — признался я, — не давала покоя. Я отыскал её. Цветы — это плата за то, что потревожил… тебя.

Она изучающе смотрела на меня:

— Интер-р-ресно…

— Это ты посылала мне сны?

— С чего бы мне посылать сны тому, кого я не знаю?!

— Когда играла с лампочкой и телевизором, тебя это не смущало!

Я почувствовал, как напряжённая атмосфера между нами пала. Как будто это было не общение призрака и человека, а обычное знакомство совсем обычных мужчины и женщины.

— Ты бы видел своё лицо! — рассмеялась в ответ она. Когда она смеялась, на её щеках появлялись ямочки.

— А как иначе на такое реагировать? Я держался до последнего. Пока ты не заговорила…

— Ладно, храбрец, — она резко прервала смех. Я напрягся. — Пойду узнавать обстоятельства нашего с тобой знакомства… при жизни.

— А мне расскажешь потом?

Она пожала плечами и исчезла.

Я перевёл дух.

И что это, чёрт возьми, было?! Я несколько раз ущипнул себя за плечо, но не проснулся. Вынес вердикт — это реальность, я не спал. Ещё раз ополоснул лицо ледяной водой и вернулся в комнату. С мутным сознанием убрал осколки и вытер пролившийся виски, а после попытался уснуть.

ОНА

Не так уж он и испугался, как я хотела бы. Слишком быстро открылась ему, надо было поиграть с ним в голоса́, а потом эффектно появиться. Но я не знала, сколько времени мне было отведено на эту игру.

Теперь нужно было найти ответы на вопросы: как мы познакомились? и чем мы связаны?

— Ты знаешь? — прошептала я, почувствовав присутствие моего Ангела Хранителя.

«Знаю…»

— Но не скажешь?

«Не скажу».

— Упрямец! Как и где мне найти эти ответы?

«Ищите вместе».

— Где искать?

Тишина.

— Ну спасибо!

И снова тишина.

Я закатила глаза. Зов к урне давно не давал о себе знать. Как же быстро обо мне забыли… А чего я хотела? Нелюдимая — ни подруг, ни возлюбленного. Только мать, но и она больше не навещала мой пепел. Я сама пришла к урне, когда было темно. И тогда увидела других Душ… Впервые я увидела таких же, как я.

Между могил и вдоль кладбищенской ограды проплывали Души. На этой волне можно было различить шёпот каждой, если настроиться и прислушаться. Какая-то Душа была подобна человеческому облику, какая-то представляла собой серый полупрозрачную тень без лица — ни рта, ни глаз не было. Я смотрела на них всех, но заговорить не решалась.

— Вот мы и встретились тут.

Я обернулась на голос и увидела бабушку — ту, чья урна стояла возле моей. Только бабушка была не такой, какой я запомнила её в последние дни жизни. Она была молодая — такая, какой я видела её на чёрно-белых фотографиях в альбоме, такая же чёрно-белая и полупрозрачная, как и другие Души, а местами как будто выжженная — сквозные дыры сияли в тех местах. Глаза и рот были почти прозрачными. Но я всё равно узнала её.

— Бабушка!.. — Слетело с моих губ. Только была ли она мне бабушкой теперь?

— Я тебя понимаю. Так много вопросов и так мало ответов.

Я кивнула, всё ещё рассматривая её.

— Страшно?

— Нет, — помотала головой я.

— А мне было страшно! — призналась она. — Я только спустя четыре тысячи здешних лет вспомнила день своей смерти.

Я вопросительно уставилась на неё.

— Один земной день равен стам здешним годам. Но здесь время течёт иначе, — шептала она.

— И я вспомню день своей смерти?

— Обязательно.

— Через четыре тысячи здешних лет?

— Это как та́м решат, — она многозначительно подняла почти прозрачные глаза вверх.

— Где та́м?

— Там… — повторила она.

— Все Души попадают туда? — также шёпотом спросила я.

— Все.

— И ты уже та́м?

— Ещё не та́м. Я выбрала сложный путь… — Она быстро перевела тему: — Духи сказали, что ты придёшь. Я очень хотела тебя увидеть.

— Ты та́м не одна?

— С такими же, кто выбрал такой путь, как и я.

— Что это за путь?

— Когда перед тобой встанет выбор, тебе расскажут.

— Одни вопросы… — я вздохнула. — Ты мне здесь больше не бабушка?

— Я такая же, как ты. Душа. Здесь никто никому никем не приходится. В конечном итоге… — она замолчала.

Над нами сгустились серые тучи.

— Будет дождь? — предположила я и подняла глаза вверх.

— Это тёмные Духи… Они не хотят, чтобы я говорила. Ты должна найти ответы сама, — тихо добавила она.

— А как мне тебя позвать, если я захочу увидеть тебя?

— Теперь я один из Ангелов в подчинении Ангела Среды. Я буду здесь в названный день по земному календарю каждую неделю.

— Бабушка… — Мне так хотелось прижаться к ней. Я очень скучала по ней при жизни.

— Мне пора… — Она как будто прочитала мои мысли. — Я тоже скучала.

И она исчезла. Как исчезает выпущенный дым от сигареты. Просто растворилась. Я осмотрелась. Другие Души бродили по кладбищу.

Я вернулась в пустоту и задала вопрос своему Ангелу Хранителю.

— Кто такой Ангел Среды?

«Рафаил».

— Расскажи мне про него.

«Рафаил — символ высшей гармонии. Он отвечает за воздушную стихию, Запад и западный ветер, науку и знания».

— А как Души попадают к нему в подчинение?

«Тебе ещё рано задавать подобные вопросы».

— Ладно, — не стала настаивать я. — А какая учесть настигает тех Душ, которые попадают к нему в подчинение?

«Как и всех, кто принимает решение стать Ангелом. Только отвечать за земные грехи они спускаются по средам».

— Ты же не ответишь мне, как Ангелы отвечают за земные грехи?

«Сама всё узнаешь, не торопись…»

ОН

Сегодня она не приходила ко мне в сон. Я открыл глаза и осознал, что её отсутствие в моих снах не так уж обрадовало меня, как я надеялся.

— С добрым утром! — услышал знакомый голос.

Резко подскочил.

— Чёрт! Нельзя так пугать! — В сон не приходила, зато в реальности не заставила себя долго ждать. — Ты была здесь всю ночь?!

— То же мне, удовольствие, — она закатила тёмно-карие, почти чёрные, глаза. — Только пришла.

— Чтобы порадовать меня ответами? — понадеялся я, вылезая из-под одеяла.

— Это вряд ли. Ответы будем искать вместе, — заключила она.

— Славно! — Я ушёл в ванную и крикнул уже оттуда, закрывая за собой дверь: — Я буду принимать душ. Голый! Просьба не подглядывать!

— Не очень-то и хотелось, — прилетел мне ответ.

Я вышел из ванной, прикрытый только полотенцем на бёдрах.

— Оценила твои формы. Ходишь в спортзал? — ехидно улыбалась она, накручивая полупрозрачную прядь рыжеватых волос на палец.

— Я так понимаю, для тебя не существует закрытых дверей? — не сомневался, что она не упустит момент.

— Не-а, — подмигнула мне. — Чем ты занимаешься?

— Я персональный фитнес-тренер.

— Хвастаешься?

— Отвечаю на твой вопрос.

— Значит, я угадала: ходишь в спортзал. Сколько тебе лет?

Я встряхнул мокрой головой, надевая рубашку и брюки.

— Двадцать восемь.

— И сколько лет ты персонально тренируешь?

— Последний год. У меня амнезия. Чем я занимался три выпавших из памяти года — не помню.

— Я тоже не помню. Но только один день — день своей смерти.

— И никто не может тебе рассказать?

— А тебе?! — фыркнула она, недовольная моим вопросом.

— Никто. Я никого не помню из тех трёх лет. А до того времени никого не осталось в живых. Друзей не было.

— А женщина?

— Я её не помню.

— Соседи. Хоть кто-нибудь! — она злилась, замигали лампочки в квартире.

— Сильная у тебя энергетика, — заметил я.

Она замолчала и успокоилась — свет тоже выровнялся.

— Я искал. А меня не искал никто. Я был отшельником…

— Всё это очень странно.

— Уж не страннее, чем твоё присутствие здесь. — Я собрался. — Мне нужно съездить в зал.

— Я с тобой, — заявила она.

Мы вместе вышли из квартиры.

— Это твоя квартира или съёмная? — спросила она, когда мы зашли в лифт.

— Съёмная. Свою я продал. Нужны были деньги на лечение после амнезии, — я отвечал ей, пока в лифте были только я и она.

— А что говорят врачи?

— Что я пережил какое-то сильное эмоциональное потрясение.

Лифт открылся тремя этажами ниже, и в него зашла пожилая женщина с собакой. Пёсик съёжился в углу лифта и стал скулить, уставившись туда, где она стояла.

— Смотри! Животные на самом деле видят и чувствуют таких, как я.

Я почти не дышал, пока лифт не открылся на парковке. Видимо, из людей её видел только я… Пожилая женщина подхватила дрожащего и скулящего пекинеса на руки и спокойно ушла к старенькому форду.

Я же смог прийти в себя только когда сел за руль своего автомобиля.

— Разве у человека, потерявшего память, не отбирают права?

Она заняла место рядом с водителем. Перед ней даже не пришлось открывать дверь.

— Я пересдавал. И у меня частичная потеря памяти. Как водить я помню. — Я положил руки на руль.

— Ты чего трясёшься? — она наконец обратила внимание на моё состояние.

— То есть, тебя вижу только я и животные?

— Выходит, что да, — пожала плечами она.

Я завёл машину, и мы тронулись с места. Несколько минут оба молчали.

— Я, конечно, уже мертва и мне это не навредит, а вот тебе авария память не вернёт, — отозвалась она.

Я ловко выворачивал руль и петлял между другими автомобилями.

— Расскажи мне, что там… — я проигнорировал её слова, не снижая скорость.

— Есть два нюанса. Я сама ещё толком ничего не поняла. Это первое. И что-то мне подсказывает, что я не должна говорить об этом с тобой. Это второе.

— Что-то?

Я следил за дорогой, не смотрел на неё, только слушал.

— Кто-то.

— И кто же?

— Ангел Хранитель.

После этих слов я перевёл на неё удивлённый взгляд:

— Они… существует?

— Естественно!

Пока мы подъезжали к залу, я не проронил ни слова. Она тоже молчала.

На ресепшене меня остановила администратор.

— Артур! — Она вылезла из-за стойки и бежала ко мне в узкой юбке и на тонких шпильках.

— Интересно, она не запутается в своих ногах и даже не упадёт?!

Комментарий Маргариты вызвал у меня смех. Я, едва сдерживаясь, поприветствовал Наталью:

— Добрый день. Что-то случилось?

— Тебя не было в зале три дня. Ты в порядке? — Наталья коснулась моего локтя.

— Ты её очень персонально тренируешь?! — Маргарита опять вставила свои пять копеек. — Или ты с ней спишь?

— Нет! — вслух выпалил я.

— Не в порядке?! — удивилась Наталья.

— Это я не…

— Ага, скажи, что не ей. В пустом то зале! — Маргарита рассмеялась.

— Я в порядке, Наталья. На сегодня есть записи ко мне?

— Нет, но я могу обзвонить постоянных…

— Не нужно, я сам позанимаюсь.

Я направился в мужскую раздевалку. Маргарита последовала за мной.

— Глаза разуй! Она так и излучает феромоны, призывающие тебя к сексу.

— Ты можешь не ставить меня в неловкое положение? — сквозь зубы шёпотом ответил я.

Я захлопнул дверь раздевалки за нами и огляделся: никого, кроме меня и следующего по моим пятам призрака, не было.

— Я правду говорю. А если правда ставит тебя в неловкое положение, это твои проблемы.

— Я хочу позаниматься. Можно, я буду делать это в одиночестве?

— Конечно-конечно! — Маргарита всплеснула руками. — Такая задница сама себя не накачает.

Я закатил глаза и стал переодеваться в спортивную форму.

— А где ты был эти три дня?

— Я же попросил!

— Ответь, и я замолчу, — улыбнулась она.

— Ночью страдал бессонницей, а днём отрубался и проваливался в сны.

— А девушка переживала…

— Ты и при жизни так часто прибегала к сарказму?

Она замолчала. Я вставил в уши наушники и вышел из раздевалки в зал.